На первый из двух самых распространенных у нас вопросов – “кто виноват?” и “что делать?” – ответ находится всегда, а вот со вторым гораздо сложнее. в данном случае – что делать с украинской газотранспортной системой (ГТС)?
Оставить все, как есть, и дожидаться развития событий или же продать, а если продать, то полностью или частично, как оценить стоимость продажи, приватизировать или оставить в госсобственности, управлять ею самим или создать СП на двоих, или консорциум на троих, реконструировать или обойтись поддержанием функционального назначения на какое-то время, исходя из угрозы нулевого транзита, и где взять деньги и для того и для другого?
Мы не ставим задачу найти ответы на все эти вопросы, это просто невозможно в сложившейся ситуации неопределенности. Попробуем проанализировать, чем является ГТС для страны: элементом ее энергетической безопасности и одной из определяющих составляющих национальной экономики, которая обеспечивает серьезные поступления в госбюджет и тем самым способствует повышению жизненного уровня людей, или же предметом пиара разных политических групп, объектом обсуждения для различных экспертов или считающих себя таковыми. А может, это символ независимости, как считают некоторые? В этом случае стоило бы понять, какую роль в утверждении независимости сыграл факт наличия ГТС. А если бы не было ГТС, то что, и независимости бы не было?
Итак, попробуем разобраться, чем же для нас является газотранспортная система Украины, или, если более точно, системы газопроводов, по которым российский газ транспортируется в европейские страны.
Четыре так называемых транзитных газопровода: Долина-Ужгород-Западная граница-2 (или “Братство”), Оренбург-Западная граница (или “Союз”), Уренгой-Помары-Ужгород, “Прогресс” (или Уренгой-Ужгород) сооружались Советским Союзом с 1967 г. по 1989 г. В строительстве принимали участие страны Совета экономической взаимопомощи. В те времена широко использовалось словосочетание “газ-трубы”, т. е. в обмен на поставленные в Советский Союз трубы в страны Европы поступал природный газ. Вместе с тем для обеспечения транзита газа на западной границе были построены уникальные подземные хранилища газа (ПХГ) общей мощностью около 25 млрд. куб. м газа. На протяжении всего этого периода и по настоящий момент наша газотранспортная система обеспечивает надежный транзит газа в европейские страны. Не следует забывать, что украинская ГТС создавалась как часть Единой системы газоснабжения Союза и не является чисто транзитной системой, а включает целую сеть газопроводов-отводов для газификации всей территории Украины.
Что это дает Украине? В 2011 г. транзит 92,9 млрд. куб. м газа принес доход в 25,86 млрд. грн. (при тарифе на транзит $2,8-2,9/1000 куб. м на 100 км). Доход от внутренней работы (транспортировки газа украинским потребителям и хранения в ПХГ) в 2011 г. для ДК “Укртрансгаз” составил примерно 8,77 млрд. грн., т.е. 25,3% от общего дохода (транзит газа и внутренняя работа). Только от рентных платежей за транзитную транспортировку природного газа по территории Украины в бюджет государства в 2011 г. поступило около 2,2 млрд. грн. На эксплуатационные нужды самой системы, ее модернизацию и ремонт было использовано около 19,63 млрд. грн., что составляет 56,7% от общего дохода.
Много это или мало? Если исходить из того, что ВВП страны в 2011 г. составил примерно 1,314 трлн. грн., то доход от транзита – это около 2% от всего ВВП Украины.
Безусловно, можно и нужно говорить о выгодности услуг по транзиту газа для экономики Украины, но отнюдь не об их исключительности. Например, доход от экспорта продукции металлургической промышленности в 2011 г., по данным Национального института стратегических исследований, составил 134,399 млрд. грн.
Надо перестать относиться к ГТС как к фетишу, олицетворению нашей независимости. Это всего лишь актив, который при определенных условиях может быть высокоприбыльным. Реальная стоимость этого актива определяется тем доходом, а вернее, прибылью, которую он может дать. Эту прибыль необходимо разделить на две составляющие: от транзита и от внутренней работы. Очевидно, что на эти величины прямо влияют объемы транзита газа и объемы газа, поставленного украинским потребителям.
Перейдем к другому измерению – энергетическая безопасность страны. Безусловно, ГТС является существенным элементом обеспечения такой безопасности. Система осуществляет не только транзит газа, но и внутреннюю транспортировку и импорт в Украину примерно 40-45 млрд. куб. м природного газа в год.
Представим на минуту, что украинская ГТС перешла в частные руки. Хорошо это или плохо? Все зависит от того, в какой законодательной среде функционирует этот объект. Если в условиях законодательной среды Европейского Союза (а Украина присоединилась к Европейскому энергетическому сообществу с его требованием обязательной имплементации в нашей стране европейского энергетического законодательства), то мы не видим в этом ничего катастрофического; если же в условиях монопольного диктата владельца, то результаты действительно могут быть весьма плачевными.
Основной задачей нефтегазового комплекса является обеспечение потребностей страны в углеводородном топливе. Именно это является главным в системе энергетической безопасности. Отсюда возникает следующий вопрос: сколько же газа нужно Украине и каким образом его можно получить?
По нашему мнению, в среднесрочной перспективе (2014-2015 гг.) даже при увеличении внутренней добычи газа до 25 млрд. куб. м в год (это оптимистический вариант, более реальный – 22,6-23,0 млрд. куб. м в год) не удастся избежать необходимости импортировать ежегодно 25-30 млрд. куб. м газа. В 30-е годы текущего столетия, даже при начале добычи природного газа из нетрадиционных источников, эта цифра будет на уровне около 15-20 млрд. куб. м. При этом необходимо будет – как раз из соображений энергетической безопасности – диверсифицировать источники его импорта.
Одним из вариантов диверсификации является строительство LNG-терминала. В то же время диверсификация в значительной мере будет определяться состоянием и возможностями нашей ГТС. Мы знаем, что система нуждается в коренном улучшении ее энергетической эффективности. Это касается как газоперекачивающих агрегатов (ГПА), так и подземных хранилищ газа. Если для ГПА необходимо заменить изношенные агрегаты с повышением их коэффициента полезного действия, то для ПХГ – это повышение пиковых темпов отбора газа с нынешних 220 млн. куб. м в сутки до хотя бы 350-400 млн. Например, Германия, располагая суммарными мощностями подземного хранения в объеме около 20,4 млрд. куб. м, может в пиковом режиме отбирать до 370,7 млн. куб. м в сутки.
Следует отметить, что пока по удельным показателям экономической эффективности наша система проигрывает “более молодому” газопроводу Ямал-Европа, проходящему по территории Беларуси. В то же время говорить о реконструкции ГТС без гарантий ее загрузки довольно сложно.
Расчеты, выполненные ООО “Нефтегазстройинформатика”, показывают, что с учетом прогноза импорта природного газа в страны Европы, доли российского газа в этом импорте минимальная загрузка украинской ГТС составит в 2020 г. примерно 40-50 млрд. куб. м. Много это или мало? Для обеспечения рентабельности всех четырех транзитных газопроводов, конечно же, мало. Но вполне хватает для рентабельной работы двух из них. Эта оценка может служить, по-нашему мнению, исходным положением для определения решений по реконструкции ГТС.
Есть основания предполагать, что объем транзита газа через украинскую ГТС будет выше минимального. Это обусловлено наличием мощных ПХГ на западной границе Украины с возможностью хранения до 25 млрд. куб. м товарного газа. Опыт зимы 2011-2012 гг. показал, что без достаточных объемов хранения весьма сложно обеспечить пиковые всплески потребления газа (конечно, с учетом реконструкции ПХГ). Ни “Северный поток”, ни “Южный поток” даже в среднесрочной перспективе не будут иметь таких возможностей.
Все страны дальнего зарубежья (в терминологии ОАО “Газпром”), то есть европейские страны, по данным Gas Storage Europe (GSE), имеют подземные мощности по хранению всего около 85 млрд. куб. м газа. Даже простое сопоставление этих цифр показывает, каким преимуществом обладает украинская ГТС. С другой стороны, что же делать при минимальных объемах транзита в 40-50 млрд. куб. м в год с остающимися двумя газопроводами? В этом случае появляется возможность реверса, т.е. поставки природного газа не из Украины в страны Европы, а наоборот, из стран Европы в Украину.
Газ из украинской ГТС подается, в частности, в Словакию. Словацкая транзитная газотранспортная система состоит из четырех газопроводов с максимальной суточной пропускной способностью соответственно 81,5; 81,5; 85,0 и 45,0 млн. куб. м/сутки (суммарно 293 млн. куб. м в сутки, или около 107 млрд. в год).
С 2013 г. “Газпром” уменьшает резервирование пропускных мощностей словацкой системы газопроводов. Ведь снижение транзита природного газа через Украину напрямую коснется и Словакии. Это позволит уже в 2013 г. “развернуть” одну трубу мощностью 45 млн. куб. м/сутки в обратном направлении, т. е. для подачи газа из Словакии в Украину.
Представители компании Eustream, оператора словацкой ГТС, также подтверждают, что в среднесрочной перспективе (2014-2015 гг.) из ГТС Словакии в Украину может транспортироваться около 85 млн. куб. м/сутки (20 млрд. куб. м в год). То есть возникает реальная возможность поставки природного газа в Украину по этому направлению.
Это, кстати, напрямую угрожает интересам “Газпрома”, ведь в Украину российская компания поставляет пока наибольшие экспортные объемы, и потеря даже части такого рынка для нее весьма болезненна.
Это же свидетельствует о том, что ОАО “Газпром” очень серьезно будет относиться и к решениям о снижении транзита через украинскую ГТС.
Данная ситуация, как это ни парадоксально, говорит о том, что снижение объемов транзита через украинскую ГТС имеет и позитивную сторону. Мы это должны понимать.
Реверс приоткрывает для Украины еще одну перспективную возможность, а именно – вхождение в европейскую систему спотовой (биржевой) торговли природным газом. Для этого целесообразно, с использованием украинских ПХГ на западной границе, создать в перспективе “восточноевропейский газовый хаб”, объединяющий операторов ГТС Украины, Венгрии, Словакии и, возможно, Польши. То есть включить ПХГ Украины в систему спотовой торговли природным газом в Европе.
Этой цели, по нашему мнению, служит принятие Закона Украины №10305 “Об осуществлении государственных закупок” (относительно закупок природного газа), позволяющего “Нафтогазу Украины” уже сейчас прямо или опосредованно начать работу по закупке природного газа на европейских торговых площадках, а после либерализации украинского внутреннего рынка обеспечить работу госкомпаний на газовой площадке (хабе), которая, мы надеемся, будет создана в Украине.
Очевидно, что организация газового хаба на территории Украины позволит газовым трейдерам, опираясь на возможности украинских ПХГ, начать торговые операции в рамках европейских региональных газовых рынков.
Чтобы создать условия для хранения газа европейскими газотрейдерами в наших ПХГ, было бы целесообразно, по нашему мнению, выделить хранение в отдельный бизнес, создав акционерную компанию, возможно, как дочернюю в трехстороннем консорциуме.
Следует отметить, что “Газпром” активно работает на европейском рынке. В Европе создана и работает дочерняя компания группы “Газпром” Gazprom Marketing & Trading Switzerland AG. В настоящее время “Газпром” пытается сконцентрировать в своих руках и спотовую торговлю российским газом. Это может создать определенные трудности для Украины.
Каковы же должны быть конкретные действия для реализации вышеизложенных возможностей?
Все еще актуальным, на наш взгляд, является создание трехстороннего консорциума с ОАО “Газпром” и европейскими компаниями на базе наших транзитных газопроводов и ПХГ на западной границе страны. Это обеспечит условия для технического усовершенствования, облегчит возможность привлечения средств из внешних источников (кредиты, выпуск акций), усилит позиции компании на внешнем и внутреннем рынках, повысит уровень менеджмента, а главное – исключит возможность политического давления на принятие коммерческих решений. Присутствие иностранных партнеров усилит позиции страны в переговорах о международных поставках газа.
Именно присутствие европейских компаний и позволит обеспечить реальное выполнение в Украине европейского энергетического законодательства, привлечет для работы на отечественных ПХГ европейских газотрейдеров.
Безусловно, реализация этих мер потребует внесения изменений в законодательство, принятия ряда нормативных актов, а также определенных капиталовложений для отделения транзитных газопроводов от внутренней газопроводной сети. Но выгоды от этого, по нашему мнению, существенно превысят понесенные затраты.
Необходимо понимать, что для обеспечения успешной реализации задач реверса и хранения природного газа в украинских ПХГ европейскими компаниями необходимо провести большую подготовительную работу, причем не только техническую, но и законотворческую. Следует внести изменения в ряд законодательных и нормативных актов. В качестве первоочередной меры необходимо разработать концепцию создания в Украине газового хаба. Для этого потребуется поддержка на высшем государственном уровне, напряженная, ответственная и, что особенно важно, согласованная работа всех заинтересованных министерств и ведомств.
По нашему мнению, создание трехстороннего консорциума играет определяющую роль для эффективного функционирования украинской ГТС, и не следует связывать его создание с переговорами о снижении цены на импортируемый в страну российский газ.
Не беремся судить, насколько необходимым было подписание злополучных контрактов в 2009 г., но формула цены на импортируемый из России природный газ нам и по сей день аукается.
Дело в том, что у большинства европейских компаний в долгосрочных контрактах цена природного газа упрощенно определяется по формуле y = а + b-x, где у – цена природного газа, х – цена сырой нефти (цены на газойль и мазут могут быть выражены через цену на нефть), а, b – коэффициенты.
В контракте же “Газпрома” с “Нафтогазом” используется формула y = а-b-x, где при достаточно большом а (а = 450 – базовая цена) даже при незначительном увеличении цены на нефть происходит резкое увеличение цены природного газа. Это утверждение можно проиллюстрировать на следующих примерах. Если в 2012 г. прогноз среднегодовой цены на российский газ для дальнего зарубежья, по данным Минэкономразвития РФ, повысится по сравнению с 2011 г. на 5%, то для Украины это повышение составит примерно 28%.
Приведенные рассуждения показывают обоснованность, в случае провала переговоров о снижении цены, обращения украинской стороны в Стокгольмский суд.
Подытоживая вышесказанное, можно утверждать, что Украина имеет достаточно оснований, рычагов и возможностей для того, чтобы добиться как равновесного соглашения с Россией, так и вхождения в европейский конкурентный газовый рынок. Для этого нужны только политическая воля и целеустремленные, согласованные на всех уровнях государственного управления системные действия. (Зеркало недели/Энергетика Украины, СНГ, мира)