Газовый монополист стал жертвой “национальных интересов” в понимании Кремля.
Долги непризнанного Приднестровья числятся за предприятием “Тираспольтрансгаз-Приднестровье”. Заявление Игоря Додона о готовности Молдовы принять ответственность за газовый долг непризнанной ПМР в $6 млрд. уже наделало немало шума, и, вероятно, наделает еще. Но что оно означает реально? Прежде всего то, что признание Молдовой приднестровского долга в $6 млрд. возможно не само по себе, а именно и только в ответ на возвращение Приднестровья в Молдову. В какой-то форме, неважно в какой именно, обсуждение юридической формы такого возврата – отдельная тема. Но если нет возврата – нет и признания долга.
То есть все разговоры о приднестровской независимости перед признанием долга заканчиваются, в Тирасполе поднимают флаг Молдовы и играют молдавский гимн. Что, конечно, не исключает и сохранения там флага ПМР вкупе с гимном “Мы славим тебя Приднестровье”, как это сделано в Гагаузии. Но, тем не менее, это уже Молдова. Молдавский закон там верховенствует. Действуют молдавские правоохранительные органы и суды. И вот только после этого долг может быть признан.
Собственность: кто и чем владеет?
Начнем с того, что газовые соглашения межгосударственного уровня в компетенцию президента Молдовы не входят. Они заключаются правительством и ратифицируются парламентом Молдовы.
Так что обещание Игоря Додона, если говорить о его реальных возможностях, имеет примерно такой смысл: когда и если Партия социалистов получит 51 и более мандатов в парламенте Молдовы, тогда мы и решим все вопросы по газовым долгам в ходе возвращения Приднестровья в Молдову.
С одной стороны, это немного похоже на договор между Ходжой Насреддином и шахом об обучении грамоте осла.
С другой – решение вопросов по газовым долгам в случае возвращения Приднестровья в Молдову может быть только стандартным, в рамках общепринятых норм экономического законодательства, когда любой парламент с любым парламентским большинством и правительство любого состава будут действовать по одной и той же схеме. По очевидной причине: возвращение в Молдову Приднестровья, причем в любой форме, исключит влияние на решение вопроса с газовым долгом политических аргументов, оставив на повестке дня чистую экономику.
Вот с экономикой мы и разберемся. Конечные потребители и в Молдове, и в Приднестровье платят за газ согласно выставленному счету, делают это довольно аккуратно и больших долгов не имеют. Это известно и легко доказуемо. А если у них появляются большие долги, то вопросы с ними решаются через молдавский суд, где в качестве истца выступают организации, имеющие договоры с российским ПАО «Газпром» на получение от него газа и с конечными потребителями на его поставку. Деньги за газ поступают в обратном направлении – от конечных потребителей к “Газпрому”.
Поскольку газ, поставляемый в Молдову, принадлежит ПАО “Газпром”. В Молдове, включая Приднестровье, газпромовским газом распоряжается АО “Молдовагаз”, акционерное общество, зарегистрированное Государственной регистрационной палатой министерства юстиции Республики Молдова 25 мая 1999 г. под №177018624 с уставным капиталом 1332,9 млн. леев, который разделен на акции номинальной стоимостью 100 леев.
По долгам, которые возникли до 1999 г., были в свое время заключены межправительственные соглашения, по ним произведены расчеты – и вопрос закрыт. Даже если какие-то хвосты по тем поставкам и остались, никакими $6 млрд. там и не пахнет. Это совершенно другой масштаб сумм – малосущественный в общем-то на уровне государства. Причем даже если что-то, потраченное Тирасполем в тот период, и было погашено Молдовой, то, как мы увидим, оно для Молдовы тоже не потеряно.
Пойдем дальше – посмотрим на доли учредителей в уставном капитале АО “Молдовагаз”. ПАО «Газпром» – 50%, Республика Молдова в лице Департамента по приватизации и управления госимуществом – 35,33% (на 470,9 млн. леев) и непризнанная ПМР в лице Комитета по управлению имуществом Приднестровья – 13,44% на 179,1 млн. леев. Немного отвлекаясь в сторону, замечу, что само по себе это удивительно.
Молдова заявляет, что ПМР она не признает, а Комитет по управлению имуществом Приднестровья, оказывается, признанный хозяйствующий субъект. На которого, в силу признанности, распространяются все хозяйственно-правовые отношения. Запомним и этот факт. Он нам тоже еще понадобится для уяснения ситуации. Приднестровская доля собственности в АО “Молдовагаз” выделена в семь газотранспортных предприятий, объединенных в общество с ограниченной ответственностью “Тираспольтрансгаз-Приднестровье”, зарегистрированное в ПМР.
Тут следим за руками: одни и те же предприятия являются собственностью АО “Молдовагаз”, принадлежащей Комитету по управлению имуществом Приднестровья, и они же действуют на территории непризнанной ПМР в организационной форме ООО. Запомним и этот факт.
Как возник приднестровский долг в $6 млрд.
Очень просто он возник: конечные потребители оплачивали газ по той цене, которая была им выставлена ООО “Тираспольтрансгаз-Приднестровье”. Деньги поступали на счета ООО “Тираспольтрансгаз-Приднестровье”, но в АО “Молдовагаз” и далее в ПАО “Газпром” не перечислялись.
Никаких официальных документов, которые делали бы это неперечисление законным, не существует. Во всяком случае они не были обнародованы. То есть деньги просто-напросто воровали.
Разговоры о том, что деньги расходовались на содержание ПМР, а счета потребителям выставлялись по льготной цене, ниже цены поставки газа в Молдову, юридического значения не имеют. Кража все равно остается кражей, а потребители оплачивали те счета которые им были выставлены. Налицо несомненное хозяйственное преступление – хищение в особо крупном размере.
Во всяком случае именно и только так это может быть истолковано в случае возвращения Приднестровья в Молдову, причем на каких угодно условиях: федерализации, конфедерализации и чего угодно еще, но в рамках молдавского законодательства. Если это кража – значит, нужно искать того, кто украл. Если руководство ООО “Тираспольтрансгаз-Приднестровье” предоставит документы, завизированные собственником газа – руководством ПАО «Газпром», которые давали ему право не платить, вопрос о долге закрывается.
С решением газпромовского руководства пусть разбираются его акционеры. Как вариант, такие документы могут возникнуть и задним числом – как списание приднестровской части долга. Тоже нет никаких проблем. Но если бесплатный отбор газа не был разрешен, а долг не списан, то Молдова совершенно естественно открывает уголовное дело за хищения в особо крупных размерах. Фигурантами по которому проходят все причастные к нему лица от президентов ПМР до глав газораспределительных кампаний, входивших в АО “Молдовагаз” и ООО “Тираспольтрансгаз-Приднестровье”.
Все, с ведома которых и по распоряжению которых российский газ, попросту говоря, тырили. Кто обнаруживается в Молдове, те как минимум садятся на подписку о невыезде в ожидании суда. Кто уехал, тех объявляют в международный розыск. Причем $6 млрд. – сумма серьезная. И за перспективу возврата даже 1% от этой суммы, а это, между прочим, $60 млн., тот же ПАО “Газпром” применит все свое влияние, чтобы мазуриков нашли и выдали Молдове. “Газпром” – довольно влиятельная организация даже сегодня, на фоне падения цен на энергоносители.
А из бывших президентов ПМР, если их как следует потрясти и покормить какие-то время тюремным борщом, можно вытрясти много больше, чем $60 млн. Причем никакого интереса для России вся эта публика в тот момент уже представлять не будет – они превратятся в отработанный материал. А за сошек помельче тем более никто не вступится. И с них тоже можно что-то вытрясти. В общем, шесть миллиардов конечно вряд ли, а примерно миллиард вполне можно найти и “Газпрому” вернуть. Но не за счет Молдовы, а за счет приднестровских воришек.
Пойдем дальше. Что еще сделает Молдова? Правильно – откроет экономическое дело против АО “Молдовагаз” и ООО “Тираспольтрансгаз-Приднестровье” по иску ПАО “Газпром”. В принципе “Газпром” может подать иск и не в Молдове, а, например, в Лондонский экономический суд , но это ничего не меняет. Потому что ответчики будут ровно те же, а решение суда на 100% предсказуемо. По общепринятой в мире практике акционеры ПАО несут ответственность по долгам ПАО на сумму стоимости принадлежащего им имущества. Или, если денег у них нет, то они отвечают самим этим имуществом. В нашем случае – газораспределительными сетями.
«Газпром», естественно, выигрывает иск и становится уже не 50%-ным, а 100%-ным собственником АО “Молдовагаз” и ООО “Тираспольтрансгаз-Приднестровье”.
Но монополистом он будет недолго. Есть уже нитка газопровода Яссы-Унгены, и есть интерес Румынии продавать газ в Молдову. Какой газ? Ну, например, из США. Или из Эмиратов. Поставляемый через газовый терминал в Констанце. Нет терминала? Он может появиться. И есть серьезные игроки имеющие реальный интерес в его появлении, потому, что конкуренты “Газпрома” очень энергично стремятся на европейский газовый рынок.
Что еще? А больше ничего. Где остальные деньги? Их украли. Воров ищем. Что найдем, отнимем и вам вернем. По остальной сумме обращайтесь в страховые компании, которые страхуют ваш газ. Ведь вы страхуете свои активы? Ну, правда, там придется доказать, что имела место кража, а не передача спорного имущества по сговору. И доказывать придется именно в Лондоне. Но это уже проблемы “Газпрома”, хотя должен сказать, что его перспективы получить что-то по страховке с учетом обстоятельств дела близки к нулю.
Подведем итоги
Вот что реально означает обещание Додона признать приднестровский газовый долг. Никакого реального ущерба Молдове тут не ожидается, разве что небольшие убытки, но совсем крошечные, если говорить об их реальном размере. «Газпром» вернет часть потерянных денег. Воры – и по совместительству бывшие знаменосцы “русского мира” в Приднестровье – сядут туда, где они и должны сидеть. В молдавскую тюрьму.
И что? Кто-нибудь мне объяснит, что Игорь Додон, говоря о газовом долге, пообещал не так или неправильно? (Сергей Ильченко, Деловая столица/Энергетика Украины и мира)