Последние несколько месяцев, ситуация в государственном угольном секторе страны стремительно ухудшается: долги по зарплатам шахтерам растут, а добыча угля падает (в 2019 г. снизилась на 6,2%, по сравнению с 2018 г.).
Шахтеры перекрывают автотрассы, устраивают забастовки, отказываются подниматься из забоев, а в это время правительство говорит о планах закрыть некоторые шахты в виду их нерентабельности. Что ждет угольную отрасль страны и шахтеров, разбирался “Апостроф”.
Проблемы
Суммы задолженности по зарплатам шахтерам действительно впечатляют. Так, по данным Государственной службы статистики, на 1 января 2020 года долг перед горняками составил 692,4 миллиона гривен. Такая ситуация толкает шахтеров на крайние меры. Например, 4 февраля 14 горняков шахты “Капитальная” ГП “Мирноградуголь” после смены отказались подниматься на поверхность до тех пор, пока им не погасят долги по зарплате, а это более 93 млн. грн. В конце января протестовали шахтеры Львовской области, перекрыв трассу Львов – Рава-Русская.
В экстренном порядке Кабмин пытается заткнуть финансовые “пробоины” в тонущем корабле угольной отрасли, перечисляя миллионы гривен на выплату задолженности, но погасить все долги, не говоря уже о стабильной выплате зарплат шахтерам, правительству не удается. Кстати, в бюджете 2020 заложено почти 2 миллиарда гривен только на выплату зарплат горнякам.
Почему все плохо?
В Кабмине на этот вопрос отвечают просто: во-первых, большинство государственных шахт нерентабельны. Это действительно так, но, по словам экспертов, опрошенных “Апострофом”, причины этой нерентабельности как раз в неумелом управлении государством своими угольными активами.
“На государственных шахтах коррупция – основной принцип работы. Частные шахты за последние 10 лет нарастили добычу и ни разу не становились фигурантами скандалов с выплатой зарплат”, – поясняет “Апострофу” политолог Кирилл Сазонов.
Кроме того, на государственных шахтах используется устаревшее оборудование, которое потребляет слишком много электроэнергии, что отражается на себестоимости добычи тонны угля.
“Если работать на молотках, на старом оборудовании и не вкладывать в модернизацию ничего, то, конечно, угольная продукция будет неконкурентной, – добавляет “Апострофу” глава подкомитета по вопросам угольной промышленности комитета ВР по вопросам энергетики Михаил Бондарь. – Если закупить новое оборудование и снизить себестоимость добычи, то наш уголь будет пользоваться спросом на рынке”.
Во-вторых, по мнению членов Кабмина, государственные шахты добывают больше угля, чем реализуют, соответственно не получают доходов, а нет доходов – нет зарплат.
“Логики в этом нет вообще. Это все равно, что, если сейчас кто-то произвел бриллианты, а их не купили, значит, бриллианты делать не нужно. Другое дело, что если, условно говоря, себестоимость добычи угля 10 тысяч гривен за тонну, а ТЭС берет его не дороже тысячи гривен за тонну”, – комментирует ситуацию “Апострофу” директор специальных проектов научно-технического центра “Психея” Геннадий Рябцев.
Но как же так вышло, что украинского угля оказалось в избытке и шахтеры не могут его продать? Все дело в том, что украинским ТЭС, куда и продается отечественный уголь, он становится не нужен. И все “благодаря” импорту электроэнергии из РФ и Беларуси.
“Допустив импорт электроэнергии из России, происходит уничтожение украинской генерации, которая работает на отечественном угле”, – сетует Бондарь.
Кстати, об этой проблеме заявлял и министр энергетики и защиты окружающей среды Алексей Оржель.
“У нас основной потребитель угля – электроэнергетика. Электроэнергетика у нас сейчас имеет снижение потребления”, – говорил Оржель.
Что делать?
Чтобы ответить на этот вопрос, президент Владимир Зеленский поручил Кабмину разработать комплексную программу реструктуризации угольной отрасли. Говоря проще – скинуть лишний балласт в виде нерентабельных шахт. И бюджету легче, и государству проще. Для этого правительство должно провести аудит на всех 33-х государственных шахтах, выявить перспективные и неперспективные, а потом последние просто ликвидировать.
“Конечно, будет сокращаться (количество шахт, – “Апостроф”). Это напрямую зависит от их рентабельности, ведь значительное количество из них – нерентабельны”, – отмечал Оржель.
И здесь стоит отметить, что эпопея с ликвидацией убыточных шахт имеет в Украине долгую и богатую историю. Реструктуризировать отрасль пытался и Ющенко, и Порошенко, да и в энергетической стратегии Украины, которую запланировано реализовать до 2035 года, есть этот же пункт.
Но почему же долгие годы это не удавалось сделать, и, по словам экспертов, вряд ли удастся нынешнему составу Кабмина.
Во-первых, закрытие шахт, пусть даже и убыточных, выгодно далеко не всем. И речь сейчас не о простых шахтерах.
“За всеми государственными шахтами сохраняются так называемые “смотрящие”. Иногда они меняются, но система не меняется, – отмечает Геннадий Рябцев. – Такое предбанкротное состояние вполне выгодно тем, кто “курирует” эти шахты. Миллиардные задолженности по зарплатам, деньги ежегодно выделяются, а на что и куда они идут – неизвестно”.
Во-вторых, закрыть шахту – это не так же, как закрыть магазин. Это тоже стоит денег и немалых.
“Просто так закрыть шахту на замок нельзя, – поясняет “Апострофу” профессор международной экономики Мариупольского государственного университета Юрий Макогон. – Даже после закрытия ее нужно обслуживать. Она перестает давать уголь, а соответственно, вообще какие-либо деньги. Но из нее нужно откачивать воду, газ, должен работать вентиляционный ствол, должны быть смены рабочих. Около сотни человек нужно будет все равно держать на каждой из таких ликвидированных шахт”.
Впрочем, деньги на реструктуризацию, то есть, на закрытие шахт, государство предусмотрело. И их уже даже начали осваивать, правда, на другие цели.
“В 2019 году, еще осенью, когда формировался бюджет на 2020 год, я неоднократно предупреждал Кабмин, что если сейчас не заложить средства на модернизацию шахт, а закладывать средства только на реструктуризацию, то рано или поздно, деньги на реструктуризацию придется перебрасывать на погашение задолженности по зарплатам шахтерам, – добавляет Бондарь. – Что теперь и происходит: 320 миллионов гривен с реструктуризации перебросили на выплату задолженности. Соответственно, вся критика, что предыдущие правительства годами не реструктуризировали шахты, содержали их как “кормушку”, оказалась бессмысленной. Продолжается та же самая политика: шахты, которые планировали закрывать, не закрывают, потому что нет для этого средств – их отдали на зарплаты”.
Шахтеров в бизнес?
Но главная проблема даже не в деньгах и политической воле. Главная проблема – что делать с шахтерами закрытых предприятий? Без работы рискуют остаться около 40 тысяч украинцев, задействованных в угледобыче.
“Решение этого вопроса всегда отодвигалось. А почему? Да потому что перед закрытием шахт необходимо обеспечить работой шахтеров и членов их семей. А для этого необходимо разработать соответствующие программы, предусмотреть средства. Но никто не хочет этим заниматься”, – сетует Рябцев.
Публично в министерстве признают, что это “тяжелый социальный вопрос”, и для горняков нужно будет искать другие варианты трудоустройства.
“В Украине уже была волна реструктуризации шахт, но нам помогали наши западные партнеры, в частности англичане, – вспоминает Макогон. – При помощи различных фондов было организовано переобучение горняков на новые специальности, учили малому бизнесу, выдавали кредиты, но постепенно все это свелось на нет. Дело в том, что шахтеры очень сложно идут на переобучение, например, в сторону малого бизнеса. Они привыкли к другому труду: коллективному, тяжелому, опасному, но они работают бригадой плечом к плечу. Остаться один на один с проблемой, а бизнес – это самостоятельное решение проблем, для них сложно. Поэтому все это мы уже проходили”.
Но заявления министра о других вариантах трудоустройства для горняков – это публичная политика, а вот на заседании профильного парламентского комитета члены экспертной группы Минэнергетики подсчитали, что средний возраст работника государственного угледобывающего предприятия составляет 47 лет.
“Большая часть работников, которые там работают, – это фактически пенсионеры”, – отмечал один из членов экспертной группы (заявление есть в тексте стенограммы заседания).
Соответственно, ломать голову над тем, чтобы трудоустроить пенсионеров, в правительстве вряд ли будут, в надежде, что как-нибудь оно решится все само.
“Такое чувство, что думают, что все рассосется само: работники, понимая, что не будет выплачиваться зарплата, что перспектив нет, потихоньку начнут сами увольняться. Наверное, думают, что так оно и будет”, – резюмировал Михаил Бондарь. (Артур Гор, Апостроф/Энергетика Украины и мира)
