Почему “теплые кредиты” – более эффективный инструмент финансирования, чем Фонд энергоэффективности.
С 2014 г. Украина сделала большой прогресс вперед в сфере энергоэффективности. Наиболее массовым продуктом стала государственная программа “Теплые кредиты”, которой успели воспользоваться более миллиона украинцев.
Идея “теплых кредитов” проста: если жильцы дома готовы вложить деньги в энергосберегающие технологии, чтобы через несколько лет получить значительную экономию в платежках – государство помогает софинансированием.
За пять лет программой воспользовались более 6100 многоквартирных домов, государство профинансировало для ОСМД/ЖСК энергоэффективные мероприятия на 1 млрд. 709 млн. грн.
Ежегодно спрос на “теплые кредиты” только растет. Но этот год может стать для программы последним.
“Теплые кредиты” приобрели популярность быстро. Благодаря прозрачности, простоте и скорости возмещения 20-70% стоимости энергоэффективных мероприятий сформировалась доверие населения к государству.
В 2019 г. рекордное количество многоквартирных домов – 2537 – получили финансирование в 796000000 грн. И это только показатели возмещения из государственного бюджета. А еще более двухсот областных, районных, городских программ софинансирования, которые стимулируют украинский переходить на энергосберегающие технологии.
Но в 2020 г. финансирование программы было существенно уменьшено, с перспективой полного сворачивания программы. Почему так произошло? Официальная версия: не хватало энергомониторинга.
Хотя ни для кого не секрет, что, начиная с 2016 г, Госэнергоэффективности ежегодно осуществляет оценку результативности программы “теплых кредитов”.
Проводится анализ, как экономии потребления энергоресурсов, так и повышения комфорта жилья в семьях, которые воспользовались этой программой.
Последняя оценка была проведена в 2019 г., которая показала, что 99,9% ОСМД – участников программы довольны ею и в зависимости от проведенных мероприятий ежегодно экономят в среднем 20% тепловой энергии, 10% природного газа и 9% электроэнергии.
Кстати, показательно, что 57% заемщиков-ОСМД воспользовались ею более 2 раз, а 88% планируют воспользоваться программой еще раз.
Решение о сокращении, а затем и полное сворачивание программы также принимали логике, что за “теплые кредиты” люди не выйдут с протестами под стены государственных органов. И рациональное зерно в этом есть. Ведь жители 6100 домов, которые получили финансирование, вполне довольны программой.
А тем, кто хочет утеплить свои дома в ближайшей перспективе, государство предлагает другой инструмент. То, что гражданам вряд ли удастся эффективно воспользоваться этим инструментом, мало кого волнует. А зря, потому что это подрывает доверие к государственным программам энергоэффективности.
“Теплые кредиты” VS Фонд энергоэффективности
Государство разработала альтернативу программе “теплых кредитов” – Фонд энергоэффективности. Недавно Фонд отпраздновал 2 года работы.
Правда, до этого он создавался еще 3 года. За это время фонд получил лишь полторы сотни заявок от ОСМД.
Количество домов, которые получили финансирование – в пределах нескольких десятков. Для структуры с бюджетом в 3 миллиарда грн., результаты работы, мягко говоря, не впечатляют.
На самом деле модель Фонда была обречена с самого начала, через перегруженность техническими и административными процедурами.
Простой пример: после внедрения энергоэффективных мероприятий пользователи “теплых кредитов” получали финансирование в течение месяца. Абонентам Фонда энергоэффективности придется ждать полного возмещения 9 месяцев.
В “теплых кредитам” представление заявки относительно просто. Те руководители ОСМД, которые готовили заявку на получение поддержки от Фонда говорят, что это квест, который они запомнили на всю жизнь.
Системные управленческие ошибки, допущенные при создании Фонда, делают его модель нежизнеспособной.
Во-первых, устав Фонда закреплен законом, лишило его гибкости.
Во-вторых, накопленные технические процедуры (две сертификации, экспертиза) требуют времени и авансирования за свой счет.
В-третьих, длительный процесс возмещения тяготит совладельцев переплатой банковских процентов и формирует ментальные риски невыполнения государством обещанного.
И наконец, механизм возмещения не учитывает институциональные препятствия для конечных бенефициаров – ОСМД, а для других типов зданий (вроде ЖСК), этот механизм не доступен в принципе.
Лучшая иллюстрация нежизнеспособности Фонда – это сухие цифры статистики. В 2019 г. Фонд энергоэффективности потратил на свое содержание в пять раз больше, чем расходы на поддержку ОСМД.
История 5-летнего провала не афишируется. Заинтересованные стороны объясняют это так: “появились новые вызовы, которые были не очевидны при планировании Фонда”. Итак, работающий, хоть и не идеальный инструмент решили заменить идеальный, но не работающий.
Общий признак конца
Несмотря на различную результативность двух инструментов, они имеют одинаковую перспективу. Перспективу скорого конца.
Дело в том, что практика европейских стран свидетельствует об определенных условиях достижения полной энергомодернизации зданий:
– устойчивая государственная политика 25-30 лет
– разнообразие инструментов поддержки;
– распределение нагрузки между различными источниками финансирования (международные институты, государственный бюджет, местные бюджеты, средства бенефициаров).
Существующая государственная политика по финансированию в Украине основывается на политической воле. Здесь не сложилось. Доверие населения росла, воля спадала. На третий год “теплых кредитов” деньги закончились за полгода. На четвертый – за 3 месяца.
Сейчас Фонд пытается полностью заменить “теплые кредиты” для ОСМД. Зря. Это будет начало конца Фонда по двум причинам.
Во-первых, тысячи ОСМД штурмовать безальтернативный механизм Фонда. Информация о том, что инструмент не работает, распространится достаточно быстро, как и все плохие новости.
Это отразится на рейтингах власти, которая заменила работающий инструмент на неработающий. Ведь руководители ОСМД обычно являются лидерами мнений в своих сообществах. Этот провал будет имена конкретных чиновников.
Во-вторых, когда порядок, наконец, адаптируют под институциональную способность ОСМД, этот источник быстро иссякнет.
Основным преимуществом Фонда, во время его создания, называли софинансирования ЕС в том же размере что и государство.
Но. Украина должна выделять эти средства ежегодно. 2020 г. был очень показателен: 1600000000 грн., что планировали на Фонд – урезали во время карантинного секвестра бюджета. Итак, с политической волей все понятно. Какой будет реакция ЕС – спрогнозировать совсем не трудно.
Экология спасает энергоэффективность
Якобы должно быть наоборот. Повышение уровня энергоэффективности приводит к уменьшению выбросов СО2. Финансы строят обратную связь.
Источник финансирования энергоэффективных мероприятий в нашей стране не может полагаться на свободу. Эта мысль подкрепляется практикой последних 6 лет.
ЕС использует различные подходы к источникам финансирования программ по энергоэффективности. Один из них максимально подходит для украинской ментальности.
Гарантированное устойчивый источник: налог на СО2. Сейчас он включен в экологического налога, направляется в общий бюджет.
Это противоречит практике ведущих стран: деньги от эмиссии выбросов СО2 должны идти на меры, уменьшать эти выбросы в будущем. То есть, на мероприятия по повышению энергоэффективности.
Национальный план по энергоэффективности предусматривал, что государство с 2015 г. в течение пятилетки приложит усилия в 5 секторах: бытовой сектор, промышленность, транспорт, сфера услуг (в том числе бюджетная сфера), сельское хозяйство.
Цель на 9% уменьшение потребления энергоносителей у конечного потребителя была достигнута уже в момент утверждения этого плана: база расчета приходится на докризисные периоды новейшей истории страны.
Однако, понимая отставание стандартов энергоэффективности в 2-3 раза от показателей стран ЕС, Госэнергоэффективности предложило новые инструменты. Населению – “теплые кредиты”, бюджетной сфере – энергосервис.
Остальные 3 сектора были обделены вниманием: промышленность, транспорт и сельское хозяйство. Логично. Минрегион не имел функционального отношения к государственной политике в этих сферах. Однако на них приходится 63% от всего конечного потребления энергии в стране.
В 2019 г. государство впервые разделило ответственность за энергоэффективность между двумя министерствами – Минрегион и Минэкоэнерго.
Первый орган оставил за собой энергоэффективную политику в зданиях, к ведению второго отошло все остальное.
Модель далека от совершенства. Одно из министерств не будет органом для реализации политики, другое (Минэнерго) имеет заложенный конфликт функций: развивать энергогенерирующие предприятия (которые, в том числе, основывается на постоянном объема сбыта энергии) и одновременно стимулировать уменьшение спроса на энергию в конечных потребителях.
Европейская практика, в странах, где нет требований к энергогенерирующим предприятиям по сокращению сбыта, обычно закрепляет направление энергоэффективности за министерствами экономики или экологии.
Последнее наиболее приемлемое для выстраивания модели устойчивого источника финансирования по налогу СО2. Главный тезис жизнеспособности сферы энергоэффективности – привязать инструменты финансирования к источнику финансирования.
Синергия с ЕС
Вопрос создания Фонда энергоэффективной модернизации и климатических изменений уже возникает последние 3 года. Его активно озвучивает Госэнергоэффективности.
Разработан законопроект, предусматривающий создание целевого фонда. Расчеты определяют начальную перспективу 0,9 млрд. грн. в год.
Вторая стратегическая цель предлагаемого Фонда – выпрыгнуть за пределы устоявшегося тренда последних 6 лет для энергоэффективности – забота только о зданиях.
Модернизация теплосетей, водоканалов, воплощение электробусов в общественном транспорте, стимулирования приобретения населением электромобилей, внедрение энергоэффективных технологий на предприятиях среднего бизнеса и большой индустрии, в первую очередь, использующих ископаемое топливо.
Фонд энергоэффективности концентрирует внимание только на ОСМД. Без шансов на финансирование остаются 90% домохозяйств: все многоэтажки, не имеющие организованного совладельца и индивидуальный жилой сектор.
Последний даже более привлекателен для энергоэффективности: 50% населения в этих домах, потребляют в два раза больше энергоресурсов, чем многоквартирные дома.
Более 100 тыс. зданий бюджетной сферы тоже нуждаются в масштабных инструментах энергомодернизации. Все это не рассматривает Фонд энергоэффективности, аргументируя сложностью администрирования всех направлений с различным инструментам.
Может показаться, что масштаб задач в условиях введения мультисекторальнои поддержки из Фонда энергоэффективной модернизации и климатических изменений не коррелируется с объемом поступлений от СО2.
Есть несколько нюансов. Ставка налога на выбросы СО2 в десятки раз ниже европейских стандартов налогообложения.
Даже в действующем экологическом налога это лишь 18%. Выделение и увеличение этого налога может превратить его в реальный стимул поиска источника для капитальных мероприятий по энергоэффективности.
Кстати, предприятия, которые платят этот налог впервые получат возможность воспользоваться им, из-за удешевления энергоэффективных инвестиций в собственные основные средства.
Другая перспектива – ЕС. Именно идеология, где Минэкологии создает отдельный фонд климатических изменений с реальными инструментами по энергоэффективности формирует правильный месседж до аналогичных европейских институтов.
Масштаб финансирования этого направления в 2020 г. – 2% валового национального дохода ЕС, что является беспрецедентным случаем за последние 10 лет для стран ЕС. Это открывает новые возможности для Украины по софинансированию из целевых фондов международных организаций.
Итак, как не упустить Украине шанс на экологически энергоэффективное развитие экономики?
Все просто: Минэкологии передают полномочия по формированию государственной политики по энергоэффективности, создается целевой фонд энергоэффективной модернизации и климатических изменений с наполнением от СО2-налога и введение мультиинструментов во всех секторах экономики, начинается активное сотрудничество с ЕС по масштабному софинансированию мероприятий по климатическим изменениям за счет новых источников и программ ЕС.
Не скоро, но за 2 года это реально ввести. Дальше – только масштабирование и максимальное поощрение использования энергосберегающих технологий во всех сферах. И тот политик, кто найдет политическую волю реализовать это решение, попадет в учебники истории. (Алексей Корчмит, председатель Украинской Ассоциации энергосервисных компаний, Epravda.com.ua/Энергетика Украины и мира)