Одним из принципов развития стран Европейского союза является декарбонизация экономики.
Это проявляется в установлении жестких требований в различных отраслях: увеличение доли электрической и тепловой энергии, произведенной из альтернативных источников, добавления биокомпонентов в моторное топливо, снижение выбросов СО2 и парниковых газов промышленностью и тому подобное.
ЕС поддерживает и стимулирует внедрение этих требований соседними странами и странами-партнерами.
Как пример – включение в Соглашение об ассоциации между Украиной и ЕС необходимости имплементации европейского законодательства, регулирующего эти вопросы.
Стратегия Green Deal предусматривает существенный пересмотр подходов к функционированию экономики по ее влиянию на окружающую среду.
Она включает стимулирование замещения грязных технологий экологически нейтральными, в том числе, из-за увеличения экологического налогообложения, повторное использование ресурсов, увеличение энергоэффективности технологических процессов, внедрение ВИЭ.
Важным компонентом политики ЕС по декарбонизации ограничения использования ископаемого топлива – в первую очередь, угля.
Такая политика имеет один очевидный недостаток. Высокие расходы экономики на ее выполнение, а значит, рост себестоимости продукции означает снижение конкурентоспособности товаров стран ЕС на мировом рынке.
Поэтому следующим шагом европейских стран станет защита собственного рынка от “грязных” товаров, произведенных с использованием сырья и технологий, отрицательно влияющих на окружающую среду.
Что это означает для Украины? Украинские товары могут потерять доступ к одному из крупнейших рынков мира. К тому же он является ближайшим к нашим границам рынком, что делает его приоритетным для страны.
Итак, экономическая интеграция с ЕС является стратегическим направлением украинской внешней политики, поэтому очень важно не допустить ухудшения позиций на этом пути.
Доля угля в энергетическом балансе Украины очень высока. Около 40% электроэнергии производится на угольных теплоэлектростанциях, что больше чем вдвое превышает этот показатель в Европе (15% в 2019 г.).
В планах большинства стран ЕС – полное прекращение использования угля для производства электроэнергии до 2038 г. (а некоторые страны, в частности, Бельгия, Швейцария, Балтийские страны, уже полностью от него отказались).
Такие же тенденции в металлургической отрасли, где уголь замещается другими ресурсами, и в других сферах.
Украина рискует оказаться в списке стран, к товарам которых будут применяться ограничительные пошлины или налоги на содержание СО2, после их введения.
В начале 2020 г. Минэкоэнерго презентовало Концепцию “зеленого” энергетического перехода Украины к 2050 г., которая есть в тренде европейских инициатив. В фокусе – постепенное сокращение использования угля для производства энергии.
Концепция “декарбонизации экономики” предусматривает уменьшение выбросов в атмосферу и переход к климатически нейтральной экономике к 2070 г., а также снижение энергозависимости от других стран.
Эта цель должна достигаться за счет:
– мероприятий по энергоэффективности и энергосбережению, которые должны стать приоритетами энергетической политики,
– наращивания производства энергии из возобновляемых источников на смену добычи ископаемых энергоресурсов, в том числе, использование возобновляемых ресурсов в транспортной отрасли,
– сберегательного обращения с отходами, что позволит возвращать в экономику часть материалов и энергии.
Однако концепция может повторить судьбу многих других стратегических документов “о светлом будущем”, которые оказываются в правительственном ящике.
Первые звоночки такого развития событий уже раздаются. Речь идет, прежде всего, о политике профильного министерства в электроэнергетике и непосредственно угольной отрасли.
В условиях коронавирусного кризиса спрос на электроэнергию существенно упал. Следствием этого стало снижение спроса и на энергетический уголь, что привело к сокращению его закупки электростанциями угледобывающих компаний.
Из-за невозможности сбыта владельцы шахт сокращают производство или вообще временно его прекращают. Согласно законам рынка, предложение должно быть приведено к уровню спроса.
Но владельцы угледобывающих предприятий, которые, кстати, являются и владельцами большинства тепловых электростанций – основных потребителей угля, ради сохранения спроса на уголь прибегли к шантажу власти шахтерами.
Власти решили “помочь” частным угольным компаниям, в первую очередь, ДТЭК, за счет государственной компании НАЭК “Энергоатом”.
Мало того, что электроэнергия, произведенная атомными станциями, является самой дешевой на рынке, она еще и углеродно нейтральна, что вполне соответствует сути Концепции декарбонизации.
Вместо того, чтобы подать правильные сигналы о необходимости сокращения угольной энергетики и сделать первый шаг к декарбонизации, правительство сделало шаг назад.
Стоит вспомнить и сомнительные решения относительно импорта электроэнергии из РФ, вопреки интересам украинских энергогенерирующих компаний, а также импорт угля из этой страны, который негативно отражается на собственной угледобыче, в первую очередь государственной, потери которого покрываются из бюджета.
Основным выгодоприобретателем от реализации этих решений были компании другой олигархической группы.
В угольном вопросе есть еще один аспект – государственные угледобывающие предприятия. В государственной собственности остались шахты, которые в период “дерибана” отрасли при Януковиче оказались никому не нужными.
Причин “ненужности” несколько: сложные геологические условия добычи, истощение пластов и запасов, в результате чего – слишком высокая себестоимость продукции.
Эти проблемы с годами только обострились. На сегодня государственная угледобыча – это черная дыра, которая затягивает государственные ресурсы и производит социальную напряженность в регионах, которая периодически выплескивается в Киеве.
Себестоимость угля шахт не просто высока: в некоторых компаниях она в разы (!) превышает цену, по которой этот уголь продается. А разницу компенсирует государство, то есть каждый из нас.
Однако государство дотирует не только убыточные государственные предприятия. Налогоплательщики дотируют и частные, вполне прибыльные компании.
Делается это за счет беспрецедентных налоговых преференций угледобывающим компаниям. Фактически, они не платят ренту за добычу полезных ископаемых, которые, согласно Конституции, является собственностью народа Украины – ставка рентной платы на энергетический уголь составляет жалкие 0,75%.
На уголь не начисляется НДС, а также отсутствуют обязательства по экологическим налогам, притом, что эти предприятия являются одними из крупнейших загрязнителей окружающей среды.
У проблемы убыточности шахт существует решение – закрытие и замена их продукции природным газом. На сегодня его цена на рынке ниже, чем себестоимость большинства государственных угледобывающих компаний.
И это даже при имеющихся различиях в политике налогообложения угля и газа. На природный газ, как и на большинство других товаров, начисляется НДС, газодобывающие компании платят рентные платежи.
В целом, только газодобывающее подразделение НАК “Нафтогаз Украины” обеспечило поступление в бюджет 62,7 млрд. грн. в 2019 г. Как говорится, почувствуйте разницу!
По приблизительным оценкам, даже не учитывая транспортные расходы, большой экологический ущерб угля и некоторые технологические аспекты, сегодня продукция государственных предприятий, производящих более 2,3 млн. т угля (а это почти 70% всей добычи госшахтами), проигрывает в ценовой конкуренции природному газу.
Суммарные потери экономики Украины от использования дорогого ресурса приближаются к 5 млрд. грн. в год.
Если же подход к налогообложению газа и угля будет идентичным, экономически нецелесообразным станет добыча уже трех четвертей государственного угля. При условии замены угля газом при производстве тепловой и электрической энергии экономический эффект для экономики превысит 6,7 млрд. грн. ежегодно (и это без учета поступления в бюджет в виде налогов).
Этих средств вполне бы хватило на закрытие шахт, социально-экономическую адаптацию и перепрофилирование работников предприятий, рекультивацию территорий, что способствовало бы достижению цели Концепции “декарбонизации экономики”.
Действия и решения правительства являются противоположными целям этого документа и просто экономической логике – второй шаг назад.
Можно лишь констатировать, что мы становимся свидетелями любимой игры чиновников: написать красивый и правильный документ о развитии энергетической отрасли и тут же принимать решения, которые не только не имплементируют его в жизнь, но и двигают страну в обратном направлении. И это будет продолжаться до тех пор, пока власть будет ставить интересы олигархов выше интересов общества. (Антон Зоркин, руководитель сектора “Энергетика” Офиса эффективного регулирования BRDO, Epravda.com.ua/Энергетика Украины и мира)