22 мая российское трубоукладочное баржа “Фортуна” вошла в немецкие территориальные воды, чтобы протянуть по дну Балтики последние 28 км второй очереди газопровода “Северный поток”. Исходя из средней скорости работы судна (460 м/сутки), можно ожидать, что где-то к середине лета СП-2 будет полностью проложен. Не стоит питать иллюзий: остановить его постройку уже не получится. Украине надо думать над тем, как минимизировать последствия.
Удар в спину?
Проект “Северный поток” – это магистральный газопровод, связывающий балтийские побережья России и Германии и проходящий через территориальные воды не только двух этих стран, но и Финляндии, Швеции, Дании. Первая очередь магистрали была запущена еще в 2012 г. Ее пропускная мощность рассчитана на 55 млрд. кубометров газа в год, но в последние годы “Газпрому” удается прокачивать по трубе даже несколько большие объемы. Учитывая, что загрузка трубопровода превысила 100%, в 2018 г. Россия инициировала прокладку параллельным курсом еще двух трубопроводных нитей – маршрут “Северный поток-2”. По мощностям он будет сопоставим с первой веткой. И построить его предполагалось уже к концу 2019 г.
Несмотря на протесты экологов, бюрократические загвоздки и опасения части политического истеблишмента в ЕС, строительство СП-2 медленно, но верно двигалось к своему финалу. Пока в ситуацию не вмешалась администрация Дональда Трампа. В 2019 г. США ввели экономические санкции против компаний, сотрудничающих с оператором проекта – фирмой Nord Stream 2 AG, находящейся под мажоритарным контролем российского “Газпрома”. Для Москвы самым болезненным последствием этого решения стал выход из проекта швейцарской сервисной компании Allseas, занимающейся прокладкой труб по морскому дну. Как результат, стройка затормозилась на целый год, понадобившийся россиянам, чтобы оборудовать 2 собственных судна-трубоукладчика – упомянутую выше “Фортуну” и “Академик Черский”. Причем санкции не помешали укомплектовать эти плавсредства техникой от европейских производителей.
Осенью 2020 г. Дональд Трамп проиграл президентские выборы и не был переизбран на второй срок. В январе 2021 г. в Белый Дом хозяином вошел демократ Джо Байден, которого считали более жестко настроенным в отношении Кремля. И первые его заявления и действия на президентском посту только усилили это впечатление. Однако в отношении “Северного потока-2” администрация Байдена заняла неожиданно мягкую позицию. 21 мая Минфин США дополнил санкционный список более чем десятком российских компаний и судов, участвующих в прокладке СП-2. Но для них это, как с гуся вода. В списке не оказалось самого оператора Nord Stream 2 AG, как ожидали многие. А соответственно помешать завершению проекта эти дополнительные санкции никак серьезно не смогут.
В Украине, которая больше всего экономически пострадает от “Северного потока-2”, этот шаг Байдена восприняли чуть ли не как удар в спину. Но в Вашингтоне такую лояльность к проекту прокомментировали просто: сложно запретить то, что уже существует. “Проект был почти полностью завершен к времени, когда я пришел на должность. И вопрос не стоит так, что я могу позволить или не позволить Германии делать что-то. Применить санкции сейчас, по моему мнению, будет контрпродуктивно для наших европейских отношений”, – прокомментировал Джо Байден. Впрочем, настоящая мотивация может оказаться более глубинной. Так что попробуем в ней разобраться.
Размен фигурами
Обижаться на решение Байдена – это инфантильная реакция. Он рациональный политик. И одно из ценнейших качеств в искусстве политики – уметь поступаться тем, что ты и так потеряешь. Чтобы застопорить достройку “Северного потока-2”, Вашингтону пришлось бы пойти на политическую конфронтацию с Берлином. Байдену, который, наоборот, стремится сшить трансатлантический блок и восстановить теплые отношения с Европой, подпорченные Трампом, это ни к чему. В такой ситуации, сорри, но консенсус с Германией Белому Дому важнее, чем защита доходов “Нафтогаза Украины”.
Однако это совсем не означает, что Джо Байден дрогнул под давлением Путина и российского лобби и полюбил “Северный поток”. Вашингтон, как и раньше, заинтересован, чтобы этот проект потерпел экономический крах. Хотя бы потому, что он конкурирует с планами поставок на рынок ЕС американского сжиженного природного газа (LNG). В немецкой прессе циркулирует информация, что Берлин с Вашингтоном пошли на экономический размен. США перестают блокировать “Северный поток-2”, а власти Германии готовы привлечь 1 млрд. долл. в строительство портовых терминалов для приема LNG из-за океана. А дальше пускай оба ресурса конкурируют между собой. При этом в администрации Байдена не теряют надежды, что немцы закопают “Северный поток-2” собственными руками. Осенью Германию ждут выборы в Бундестаг, и у лидера “зеленых” Анналены Бербок высокие шансы стать если не канцлером, то министром иностранных дел. Бербок известна своей категорично негативной позицией относительно СП-2. И, хотя две большие немецкие партии – ХДС и социал-демократы – намного благосклоннее к этой трубе, но “золотая акция” при формировании большинства в следующем Бундестаге окажется, скорее всего, в руках “зеленых”.
За успех “зеленых” следует держать кулаки и в Киеве. 26 мая глава украинского МИД Дмитрий Кулеба заявил, что игра еще не проиграна и “до тех пор, пока газ не потек по “Северному потоку-2″, мы будем бороться за защиту наших интересов”. За несколько дней до этого Верховная Рада Украины обратилась к Конгрессу США с призывом ввести санкции против всех участников строительства СП-2. Но при этом спикер парламента Дмитрий Разумков отметил, что продолжая бороться с достройкой газопровода, Украине нужно иметь планы В и С. Тему “Северного потока” поднял на своей пресс-конференции 20 мая и президент страны Владимир Зеленский. Окончание строительства трубопровода он назвал персональным поражением Джо Байдена. “Это будет серьезная геополитическая победа России и перераспределение сил и влияния”, – объяснил он.
Но, несмотря на публичную риторику, для команды Зеленского вряд ли стали сюрпризом намерения Белого Дома больше не стопорить “Северный поток-2”. Во-первых, было бы наивно надеяться, что США пойдут на санкционную войну с Германией из-за Украины (о чем писалось выше). Во-вторых, вспомним, что предшествовало этому решению – накопление российских войск у границ Украины, а потом телефонные звонки Байдена своим визави Зеленскому и Путину. Скорее всего, один из элементов торга звучал примерно так: мы отводим войска, но дотягиваем трубу.
И тут надо отметить, что в 2019 г. ситуация с расширением “Северного потока” была намного критичнее для Украины. Если бы СП-2 достроили уже тогда, то, вероятно украинская газотранспортная система стояла бы полупустой уже в текущем году. Но вызванная уходом Allseas пауза, вынудила “Газпром” подписать 5-летний контракт с НАК “Нафтогаз Украины” на условиях “качай или плати”. Если кратко, то он предусматривает, что за период 2020-2024 гг. “Газпром” обязывается направить транзитом через украинскую территорию как минимум 225 млрд. кубометров природного газа: из них 65 млрд. кубов – в 2020 г., по 40 млрд. кубов – в следующие 4 года. В итоге НАК гарантировано заработает на транзите более 7 млрд. долл. В былые времена заработок выносил бы в 2 раза больше. Но если бы СП-2 запустили в 2019-м, не было бы и этого.
В и С
Таким образом, у “Нафтогаза Украины” остается 3 года, чтобы решить, как дальше быть с национальной ГТС. Для внутренних нужд она все равно будет работать (а это перекачка порядка 30 млрд. кубометров в год). Но если объемы транзита упадут к нулю, то существенную часть мощностей придется законсервировать. Ранее в ДК “Укртрансгаз” уже считали, что придется остановить работу около 50 компрессорных станций, т. е. больше половины. Не исключено, что часть украинских мощностей “Газпрому” захочет резервировать и после 2024 г. – например, для обеспечения стран Центральной и Южной Европы и как резерв на случай ремонта/профилактики на “Северном потоке”. Но тут надо смотреть на вопрос и с другой стороны: насколько выгодно будет Украине содержать этот резерв “на всякий случай”. Учитывая, что сейчас пропускная способность системы составляет 281 млрд. кубометров на входе и 146 млрд. кубометров на выходе, можно прогнозировать с 2025 г. ее использование на уровне всего лишь 20-30%. Это на грани убыточности.
Сергей Макогон, операционный директор ГТС Украины, оценил прямые и косвенные потери страны после ввода в эксплуатацию СП-2 на уровне 5-6 млрд. долл./год. Из них: 1,5 млрд. долл. – доходы от транзита; 2-3 млрд. долл. – из-за автоматического подорожания газа на внутреннем рынке; остальное – рост издержек на выплату субсидий, а также удорожание ряда экспортных товаров, например, удобрений.
Есть ли у Украины планы В и С, чтобы сохранить приемлемую загрузку ГТС в долгосрочной перспективе? Потенциально, да. Но они больше зависят от внешних факторов, а не действий Киева. Первый вариант зиждется на том, что Евросоюз отказывается принимать газ, поступающий транзитом через Беларусь. Там проходит северная ветка газопровода “Ямал – Западная Европа” мощностью 39 млрд. кубометров в год и с уровнем загрузки на 96% за последние 5 лет. В связи с принудительной посадкой в Минске самолета Ryanair, следовавшего через воздушное пространство Беларуси, в ЕС уже звучат идеи перекрыть газовый транзит Александру Лукашенко. Отдельной строкой идею может поддержать и Польша, которую не устраивают тарифы, по которым “Газпром” платит ей за доставку этого газа в Германию. Кроме того, “Северный поток-2” ее также не устраивает. В таком случае россиянам придется перенаправить прокачку с белорусского направления на украинское, хоть оно и более дорогое, и более длинное, и менее любимое. Вопрос лишь в том, насколько долго и далеко зайдет конфликт между Минском и Брюсселем.
Во втором возможном варианте без Польши также не обойдется. Его смысл в том, чтобы подорвать СП-2 экономически. А в качестве взрывчатки – использовать американский и/или ближневосточный LNG. В Польше терминал для приема танкерного газа уже построен. Не исключено, что такой объект появится и на немецкой Балтике. Украина могла бы выступить и как покупатель части этого ресурса, и как его хранитель. Потенциально на украинско-польской границе на базе крупнейших в Европе подземных хранилищ газа (Бильче-Волицкого и соседних) можно создать глобальный центральноевропейский хаб, который мог бы конкурировать с австрийским Баумгартеном, на который ориентируется “Северный поток”. Но тут уже главную роль будет играть экономический расчет: насколько капиталовложения в такой проект и финальная цена газа окажутся привлекательными, как для потенциальных инвесторов, так и покупателей. (Ярослав Ярош, МинПром/Энергетика Украины и мира)