Структуры топливно-энергетического баланса и энергетического перехода.
Спрос на энергоресурсы: сложнейшая глобальная задача удовлетворения растущего спроса на энергоресурсы при одновременной декарбонизации несет беспрецедентные риски и уникальные возможности для Казахстана.
С одной стороны, нарастающее глобальное стремление к декарбонизации в более долгосрочной перспективе несет очевидный риск сокращения рынков для всех основных производителей и экспортеров углеводородов. Но поставки нефти и газа продолжат играть существенно важную роль в мировой экономике в предстоящий переходный период, который может занять гораздо больше времени, чем принято полагать. Более того, некоторые казахстанские нефтяные компании – в зависимости от того, какие позиции они будут занимать на кривой затрат в сфере глобальных поставок нефти – на протяжении значительной части прогнозного периода могут входить в избранный круг производителей объемов “обладающих преимуществами” (т. е., запасов нефти, добыча которых возможна при сравнительно невысоких затратах и с менее существенным “углеродным следом”).
Для политических лидеров Казахстана представляется целесообразным способствовать сохранению конкурентоспособности ориентированных на экспорт казахстанских производителей углеводородов на мировой арене за счет продуманной фискальной (налогово-бюджетной) и иной политики – прежде всего той, которая влияет на издержки производителей. С другой стороны, учитывая нынешнюю структуру экономики Казахстана, выручка от экспорта углеводородов будет играть чрезвычайно важную роль в финансировании перехода страны к низкоуглеродной энергетике в будущем.
И, наконец, ископаемое топливо сохранит свою значимость для национальной экономики в ближайшие десятилетия при росте конкуренции казахстанских потребителей энергоресурсов с экспортными рынками за дополнительные поставки казахстанских углеводородов.
Одновременно необходима доработка текущей политики с тем, чтобы нормативно-правовые требования и цены на внутреннем энергорынке служили для производителей действенным стимулом к обеспечению достаточного объема поставок на внутренний рынок в течение всего прогнозного периода, а также согласовывались с задачами формирования общих рынков нефти и нефтепродуктов, природного газа и электроэнергии в рамках ЕАЭС.
Топливно-энергетический баланс: господство угля сменяется более сбалансированной структурой с увеличением использования газа, ВИЭ и (возможно) атомной энергии для достижения целей Казахстана по декарбонизации.
Достижение Казахстаном поставленных целей по декарбонизации во многом зависит от диверсификации топливного баланса электроэнергетики со снижением доли угольной генерации, на которую приходится основная часть выбросов парниковых газов в Казахстане.[1] Одна из главных ролей в данном процессе, вероятнее всего, будет отведена природному газу, учитывая более низкий уровень выбросов при его использовании в качестве топлива, а также то, что он может служить как для покрытия базовой нагрузки, так и для обеспечения маневренной генерации.
Однако, хотя Казахстан в настоящее время остается “богатой газом” страной в международном масштабе, на более поздних этапах прогнозного периода он предположительно столкнется с рядом тех же проблем, что и “бедные газом” страны. А именно, согласно нашему базовому сценарию, в начале 2040-х гг. Казахстан станет чистым импортером газа, и его потребности в импорте для удовлетворения увеличивающегося внутреннего спроса на газ (в основном в электроэнергетике) будут расти.
В свою очередь, уголь также будет играть важную – хотя и менее значимую, чем ранее – роль в экономике Казахстана в ближайшие десятилетия, особенно учитывая возможность (и необходимость) существенного сокращения выбросов при использовании угля с помощью применения более экологически чистых угольных технологий.
Несомненно, на протяжении всего прогнозного периода будет расти вклад ВИЭ в электроэнергетический переход Казахстана. Существенную роль – хотя и с опозданием – может сыграть и атомная энергия. В то же время, с точки зрения IHS Markit, водород располагает гораздо меньшим потенциалом в качестве инструмента декарбонизации в Казахстане в краткосрочной перспективе. Это связано с относительно высоким уровнем затрат при использовании водорода (без субсидий) по сравнению с другими имеющимися на данный момент вариантами сокращения выбросов парниковых газов, поскольку данное направление только зарождается, а производство и транспортировка – особенно “зеленого” водорода – предполагают значительные расходы.
Энергетический переход: успех энергетического перехода в Казахстане зависит от способности ключевых представителей государственной власти и энергетической отрасли согласовать свои действия и найти оптимальный баланс – что является непростой задачей, учитывая множество противоборствующих принципиальных интересов, вовлеченных в данный процесс.
Хотя президент Токаев четко обозначил намерения Казахстана по достижению углеродной нейтральности, механизмы реализации такого перехода в долгосрочной перспективе остаются по большей части неясными. При этом ключевыми промежуточными шагами являются упомянутые ранее целевые показатели по ВИЭ и газу на 2030 год, включенные в дорожную карту страны по достижению ее определяемого на национальном уровне вклада в рамках Парижского соглашения по климату. Скорее всего, потребуется дополнительная проработка политики, сочетающей методы “кнута и пряника”, чтобы обеспечить декарбонизацию национальной экономики (до настоящего времени упор в основном делался на взыскания, что – в лучшем случае – приносило неоднозначные результаты).
В свою очередь, перед энергетическим сектором Казахстана стоит задача найти способ, позволяющий соблюсти оптимальный баланс между возросшими приоритетами в области энергетического перехода со стороны властей Казахстана, которые нашли отражение в перезапуске национальной системы торговли квотами на выбросы и в новом Экологическом кодексе – а также, все в большей степени, со стороны игроков негосударственного сектора – и необходимостью обеспечения соответствующего уровня выручки для инвесторов. При этом масштаб проблем зависит от типа компании.
Крупнейшие производители энергоресурсов в Казахстане – “большая тройка” проектов добычи углеводородов, – которые представляют собой консорциумы, возглавляемые МНК, сталкиваются со сравнительно более высоким давлением со стороны игроков частного сектора, нацеленных на ускоренное сокращение выбросов. В отличие от этого, для КМГ (как ННК) менее важно демонстрировать стремление к реализации энергетического перехода, чем для его партнеров из МНК, поскольку финансирование и приоритеты КМГ определяются по большей части государственной политикой, а не требованиями частных инвесторов. Тем не менее, все компании с международным охватом или международными контактами, и все компании, планирующие IPO, в той или иной мере вынуждены реагировать на поставленные задачи в сфере энергетического перехода. (Eenergy.media/Энергетика Украины и мира)