Президент Украины Владимир Зеленский в вечерних обращениях постоянно говорит о необходимости усиления санкций против РФ, чтобы “российская военная машина осталась без средств к существованию”. Основной акцент – на блокировании поставок российской нефти, потому что доходы от ее экспорта играют ключевую роль в финансировании оборонной промышленности оккупанта.
Расширение антироссийских санкций и эмбарго на поставки российских энергоносителей – одна из главных задач Офиса президента, при котором работает международная экспертная группа для усиления экономического давления на РФ.
Украинская сторона ожидает, что в ближайшее время ЕС введет торговые ограничения для российской нефти.
О том, каковы последствия этого шага и как западным странам предотвратить серьезные экономические проблемы в случае энергетического эмбарго для России в публикации на страницах издания The Washington Post рассуждают Дэниел Ергин, вице-председатель S&P Global, и Карлос Паскуаль, старший вице-президент S&P Global, бывший посол США в Мексике и Украине.
Mind предлагает перевод этого материала.
То, что казалось невозможным, когда Россия атаковала Украину, становится все более вероятным – это полный запрет на продажу российской нефти и газа в Европе. Но чтобы эмбарго заработало, все должно быть правильно организовано.
Антироссийские санкции, введенные в феврале после начала войны, не затрагивали энергетический сектор. Существовали опасения, что для Европы, значительно зависимой от импорта энергоносителей из РФ, разрыв существующих торговых связей приведет к резкому росту цен, дефициту и экономическим трудностям. Поэтому одобрение европейской общественностью согласованного ответа Запада на вторжение может быть подорвано.
Прошло почти два месяца войны. За это время произошли смертоносные обстрелы мирного населения, случились те ужасы, о которых миру стало известно после отступления российских военных из пригорода Киева, обострились масштабные бои на Донбассе.
Руководство ЕС, которое обещало отказаться от российской энергии в течение нескольких лет, теперь готово усиливать санкции. Настроение политиков меняется на фоне растущего неприятия тактики президента РФ Владимира путина. Запрет на поставку российского угля уже принят. Но газ и нефть остаются крупными источниками финансирования войны для России. Если Европа полностью остановит закупки энергоресурсов у РФ, это будет стоить кремлю, по нашим подсчетам, более $250 млрд. в год (по нынешним ценам).
Можно ли ввести эмбарго без масштабных экономических проблем для западных стран?
“Самосанкции” уже работают. НПЗ отказываются использовать российскую нефть, банки не финансируют сделки – это сокращает торговые операции с российскими энергоресурсами на европейском рынке.
В настоящее время обсуждается введение высоких тарифов на импорт нефти и газа из РФ, чтобы заставить кремль пойти на значительные ценовые скидки для сохранения их конкурентоспособности.
Но поддержка эмбарго будет зависеть от того, как власти и бизнес будут управлять возникшим дефицитом и турбулентностью на рынке.
Чтобы добиться успеха, требуется то, чего до сих пор в значительной мере не хватало: сотрудничество между правительством и промышленностью.
Необходимо отложить в сторону политическую риторику, а также пустые фразы о “взвинчивании цен”, которые игнорируют реальный дефицит на мировом рынке и препятствуют эффективному сотрудничеству. Правительствам США и стран ЕС нужно каждый день взаимодействовать с бизнесом, обмениваться информацией, координировать сложную логистику и цепочки поставок на рынке нефти объемом почти 100 миллионов баррелей в сутки.
Сейчас мы все живем в условиях военного времени, которое требует особого формата отношений между властью и промышленностью. Это могут быть “добровольные соглашения” – как в Корейскую войну 1950-1953 года, или “чрезвычайные комитеты”, которые существовали в период Суэцкого кризиса 1956 года и допускали временный отказ от определенных ограничений, чтобы оптимизировать обмен критической информацией между правительством и бизнесом. При таком подходе санкции против российской нефти, идущей в Европу, могут быть просто и эффективно управляемыми.
Сколько энергоресурсов нужно миру и чем компенсировать российскую долю?
По нашим данным, на Европу приходится около половины из 7,5 млн. баррелей нефти и нефтепродуктов, экспортируемых Россией в сутки, что обеспечивает около 35% общего спроса в регионе.
Президент Джо Байден 31 марта объявил об огромном высвобождении из Стратегического нефтяного резерва США – 1 млн. баррелей в день на протяжении последующих шести месяцев. Это важный шаг для компенсации дефицита.
В текущем году добыча нефти в США значительно возрастет. Ближневосточные производители могли бы за короткое время добавить рынку еще больше нефти, но это разрушит сделку ОПЕК+ и потребует преодоления разногласий в американо-саудовских отношениях.
Возврат к ядерному соглашению с Ираном и последующее снятие санкций также может быстро насытить рынок нефтью. Но Россия, участвующая в сделке, может препятствовать этому шагу, который играет против ее нефтяного производства.
Некоторая часть российской нефти, от которой откажется Европа в случае эмбарго, отправится в Азию, но будет продаваться с большими скидками. Из-за санкций возникнут также препятствия для доставки грузов, их страхования и банковского финансирования. Кроме того, будут сложности с физической доступностью нефтяных танкеров. Понадобится вспомнить опыт санкций 2012-2014 года против Ирана, чтобы оценить весь спектр последствий.
Природный газ представляет собой самую большую проблему для Европы, которая слишком зависима от трубопроводных поставок из России – обычно это около 35% в общем спросе, но в реальности этот показатель может опускаться до 25%.
Сжиженный природный газ (СПГ) уже обеспечил дополнительные объемы для европейских потребителей, и будет еще больше. Но мощности для наращивания производства СПГ в мире ограничены и существующей СПГ-инфраструктуры в ЕС недостаточно, чтобы компенсировать дефицит в случае остановки российских поставок.
На значительное увеличение использования возобновляемых источников энергии потребуются годы. Но доступны немедленные решения, которые позволяют сократить газовую зависимость Европы:
– временно нарастить использование угля;
– отложить закрытие трех последних действующих атомных реакторов в Германии;
– активнее внедрять энергосберегающие технологии;
– стимулировать изменение потребительских привычек (например, через регулирование температуры в помещениях);
– возможно, практиковать определенное нормирование в использовании энергии.
Подобные шаги могут потребовать непростых политических решений, особенно в Германии. Но поскольку в Украине продолжаются ужасы войны, жители Европы могут поддержать их куда более охотно, чем предполагают их лидеры.
Чтобы смягчить экономические последствия, правительства могут присмотреться к российским финансовым активам в Европе, чтобы компенсировать ущерб потребителям и компаниям.
Десять лет назад путин раскритиковал “сланцевую революцию” и признал ее угрозой. Он был прав, когда беспокоился. Сланцевые технологии позволили Соединенным Штатам превратиться в производителя нефти №1 в мире после того, как страна долгие годы зависела от ее импорта на 60%. Также США стали крупнейшим экспортером СПГ на глобальном рынке.
Без “сланцевой революции” Европа могла бы оказаться заложником путина. Теперь его поведение показало всему миру, насколько стратегически важным активом являются американские нефть и газ – не только для Соединенных Штатов, но и для Европы в условиях развивающегося кризиса. (Светлана Долинчук, Mind.ua/Энергетика Украины и мира)