Государственная инспекция ядерного регулирования – главный надзорный орган по атомной энергетике Украины – остановила действие ряда лицензий, выданных государственному предприятию “Чернобыльская АЭС”. Это специализированное предприятие, которое управляет объектом “Укрытие” (так называемый “саркофаг” над разрушенным 4 энергоблоком ЧАЭС), выводит из эксплуатации 1, 2, 3 энергоблоки станции, а также перерабатывает и хранит радиоактивные отходы.

Такое решение ГИЯР раскритиковали как в ГСП ЧАЭС, так и в экспертной среде. Также специалисты не понимают, почему условиях войны и ракетной угрозы не забрали лицензию у Запорожской АЭС и не остановили станцию.

Почему эти лицензии важны, что говорят эксперты и на какие вопросы в ГИЯР еще не ответили – разобралась Kosatka.Media.

Какие лицензии забрали

Действие 6 лицензий было приостановлено еще 26 апреля. Об этом ГСП ЧАЭС 3 мая сообщило на своем сайте, а на странице в Facebook обнародовало фотографии решений ГИЯР.

Без этих лицензий “фактически останавливается деятельность по снятию с эксплуатации энергоблоков №1, 2 и 3, деятельность на объектах обращения с РАО и отдельные виды деятельности в сфере использования ядерной энергии”. В частности, речь идет и о лицензии на эксплуатацию комплекса конфайнмента и объекта “Укрытие”, которую ГСП получило в августе 2021 г.

В ГИЯР это обосновали тем, что объекты ГСП ЧАЭС долгое время были под российской оккупацией, поэтому предприятие не может на должном уровне выполнять свою работу.

“В настоящее время отсутствуют условия безопасного осуществления деятельности на территории зоны отчуждения, отсутствуют безопасные пути доступа персонала объектов (разрушенные мосты, дороги, не устранены угрозы заминирования территории зоны отчуждения), нарушены логистические пути для доставки на объекты зоны отчуждения необходимых для безопасной эксплуатации объектов оборудования, запасных частей, материалов и продукции для жизнеобеспечения.

По информации предприятий-лицензиатов, на объектах предприятий и офисных помещениях имело место разрушение, выведение из строя и хищение компьютерного, офисного и серверного оборудования, баз данных, средств измерительной техники. Таким образом, ГСП ЧАЭС, ГСП “ЦППРО” и предприятия пользователи источников ионизирующего излучения не могут обеспечить наличие необходимого количества квалифицированного персонала для обеспечения уровня безопасности объектов, полноценно обеспечивать осуществление радиационно-дозиметрического контроля в определенных объемах, проводить учет и контроль радиоактивных отходов и источников ионизирующего излучения”, – говорится в пояснении на сайте Госатомрегулирования.

Инспекция предложила разработать и выполнить план проверок уровня безопасности объектов и деятельности на них, а затем устранить нарушения.

Что означает приостановление лицензий на предприятии?

Независимый эксперт по ядерной энергетике и безопасности Ольга Кошарная объясняет: “В Украине реализован разрешительный принцип на деятельность в сфере мирного использования ядерной энергии и обращения с радиоактивными отходами. То есть лицензиат, если у него приостановлена лицензия, не имеет права принимать новые отходы и заниматься другой деятельностью. Фактически это остановка деятельности предприятия”.

В ГСП ЧАЭС лишение лицензий назвали “нелепым решением… или же сознательным саботажем”.

“По моему мнению, лишение лицензий предприятия, которое даже в период оккупации сумело обеспечить безопасность на промышленной площадке и сохранило полный контроль над ядерными установками, ядерными материалами и радиоактивными отходами, является нелепым решением, которое дестабилизирует работу предприятия, внесенного в список стратегических объектов нашего государства, или сознательным саботажем. Я уже дал поручение для подготовки соответствующих объяснений”, – прокомментировал и.о. гендиректора ГСП ЧАЭС Валерий Сейда.

“Мы уверены, что действие лицензий будет возобновлено после предоставления ЧАЭС регулятору обоснований, подтверждающих отсутствие нарушений, которые могли бы стать основанием для остановки действия этих лицензий. ГСП ЧАЭС предоставит доказательства, что предприятие способно соблюдать условия осуществления деятельности, установленные нормами и правилами по ядерной и радиационной безопасности”, – прокомментировал начальник отдела лицензирования ЧАЭС Игорь Хомяк.

Что не так с лишением лицензий

История с лицензиями взбудоражила экспертное сообщество. Специалисты подтверждают, что проблемы на объектах ЧАЭС после оккупации действительно есть (разграблены серверы, где была база данных с замерами радиационной обстановки, сорваны датчики для контроля радиационной обстановки на территории; на некоторых объектах нарушена система физической защиты – датчики движения, заборы, видеокамеры).

Но, по их мнению, ГИЯР нарушила процедуру: сначала инспекция должна была выехать на объекты ЧАЭС с проверкой, а затем составить акт с перечнем нарушений, которые следует устранить. Госатомрегулирование просто “рубануло с плеча” и забрало лицензии.

“После выхода оккупантов Госатомрегулирование было обязана провести государственное инспекционное обследование всех объектов в зоне. Должен быть составлен акт. Если есть какие-то нарушения, ГИЯР пишет: “установить такую-то систему контроля”, и пишет дату, до которой это нужно сделать. По идее ГИЯР должна была дать время на устранение всех несоответствий, а не забирать лицензию. Но такой проверки не было и акта с перечнем нарушений правил и стандартов по ядерной и радиационной безопасности не существует. Без акта все выглядит как “а потому, что мы так захотели”, – объяснила Ольга Кошарная в комментарии Kosatka.Media.

Отсутствие инспекционной проверки и акта подтверждает и глава профсоюза ЧАЭС Богдан Сердюк. “Инспекции по оценке лицензионных условий на ЧАЭС проведено не было, акт проверки с перечнем нарушений правил и стандартов по ядерной и радиационной безопасности не существует”, – написал Сердюк в комментарии под сообщением ГСП ЧАЭС по лицензиям в Facebook.

Более того – у экспертов возникли вопросы, по какому принципу ГИЯР решает вопросы с лицензиями по другим объектам. Так, Ольга Кошарная сообщила, что Лицензионная комиссия ГИЯР, остановившая 6 лицензий ЧАЭС, не остановила лицензию на ХОЯТ-1 (хранилище отработанного ядерного топлива мокрого типа) и ХОЯТ-2 (сухое хранилище), хотя эти объекты ГСП ЧАЭС также были под русской оккупацией.

“Тем более странным выглядит выдача отдельного разрешения Энергоатома на ввод в эксплуатацию ЦХОЯТ, которое также было в оккупации. Перед тем, как выдавать разрешение, всегда проводится инспекция. Пишется акт, подписываемый инспекторами вместе с эксплуатирующей организацией. Здесь были оккупанты, что-то уничтожили. Но инспекции не было. Я знаю это от своих источников в Департаменте безопасности ядерных установок ГИЯР. Они что, поверили Петру Котину (в.и.о. президента НАЭК “Энергоатом” – Ред.), что там все в порядке? Это подсудное дело!”, – заявила Кошарная.

Причиной приостановки лицензий, по мнению Кошарной, может быть желание Энергоатома переподчинить себе Чернобыльскую АЭС и Центральное предприятие с обращением с радиоактивными отходами (ГСП “ЦПОРО”) с целью распоряжаться фондом обращения с радиоактивными отходами (речь идет о миллиардах грн.), для которого НАЭК является основным плательщиком дохода.

Почему не забрали лицензию у ЗАЭС

Параллельно со спором вокруг лицензий для ГСП ЧАЭС в кругу экспертов обсуждается вопрос – почему ГИЯР не забрало у Энергоатома лицензию на работу Запорожской АЭС (г. Энергодар).

Атомную станцию российские войска захватили еще в начале марта, и она под их контролем работает до сих пор. В ГИЯР признали, что не могут “независимо и объективно осуществлять государственный надзор непосредственно на захваченной РФ площадке ЗАЭС”.

Согласно сообщениям Энергоатома, физическая защита станции нарушена. На ее территории оккупанты держат тяжелую технику и боеприпасы, в момент захвата ее обстреливали из тяжелого вооружения, а периодически над АЭС на низкой высоте пролетают российские крылатые ракеты.

Энергоатом сообщал, что энергоблоки ЗАЭС обслуживаются украинским персоналом и работают на нужды Украины, а ротация работников идет. Но также там добавляют: “Формально оккупанты в работу станции не вмешиваются, но все технические решения персонал вынужден согласовывать с их военным командиром. Ядерная и радиационная безопасность под угрозой, ведь в условиях оккупации у людей нет возможности спокойно работать и полноценно отдыхать”.

Подробную информацию о работе энергоблоков ЗАЭС не предоставляют из соображений безопасности. Согласно сообщению ГИЯР за 29 марта, “два энергоблока ЗАЭС работают на мощности, один энергоблок в ремонте, остальное – в резерве”. Всего на станции 6 энергоблоков, это самая большая АЭС в Европе.

Ольга Кошарная говорит, что согласно Общим положениям безопасности атомных станций, в случае риска ядерной опасности реактор необходимо останавливать.

“С точки зрения правил ядерной и радиационной безопасности и Общих положений безопасности АЭС, ГИЯР должна была приостановить действие лицензии ЗАЭС, что повлекло бы со стороны лицензиата (Энергоатома) остановку энергоблоков. Сейчас говорят, что “работа станции важна для энергосистемы”. Без станции энергосистема не ляжет. Но денег на ликвидацию аварии, если таковая произойдет, уйдет больше, чем доход Энергоатома. Тем более что эти два блока работают с мощностью 600 МВт (загружены на 60%). И у нас сейчас в энергосистеме работают 7 блоков (вместе с двумя на ЗАЭС) и 4 в резерве на контролируемой территории – потому, что упало потребление. То есть энергосистема абсолютно обошлась бы без ЗАЭС. А так сейчас нарушается культура безопасности”, – объяснила Кошарная.

Украинский атомщик, бывший главный инженер ЧАЭС Николай Штейнберг говорит, что ядерная безопасность АЭС не может быть обеспечена в условиях войны, а ЗАЭС сегодня находится вне правового поля.

“Простой правовой аспект: лицензия на эксплуатацию объекта выдается из отчета по безопасности. В котором четко оговорены пределы и условия безопасности. Их сегодня нет. А объект работает. То есть весь объект в целом находится вне правового поля. Меня в данной ситуации не слишком волнует правовая защита руководителей. Но персонал незащищен. Он взял на себя всю нагрузку. И на сегодняшний день единственный, кто обеспечивает безопасность, – это персонал, работающий на станции. И он должен быть защищен. И это задача Регулятора и Оператора, эксплуатирующей организации”, – сказал Штейнберг, выступая 27 апреля на онлайн-марафоне INUDECO “Вызовы ядерной энергетики Украины в военное время”.

Григорий Плачков: Зачем забирать и давать лицензии наспех?

Экспредседатель ГИЯР Григорий Плачков считает, что ситуация с лицензиями является примером двойных стандартов, применяемых к эксплуатирующим организациям.

“Почему-то к одной у ГИЯР одно отношение, а к другой – другое. Поясню. Зона отчуждения уже свободна от оккупантов, но там приостанавливают действие лицензии. А для ЗАЭС, где находятся представители “Росатома”, лицензия не приостанавливается.

На объектах ГСП ЧАЭС нужно было проводить дополнительные инспекции, возобновлять регулирующий контроль на площадке, возобновлять деятельность ГИЯР в Зоне отчуждения, опираться на какие-либо акты инспекционного обследования. Но этого не было сделано как на объекте, на который дали отдельное разрешение (ЦХОЯТ – Ред.), так и на тех объектах, для которых были приостановлены лицензии. К тому же на ЦХОЯТ еще априори невозможно везти топливо, поскольку на территории Украины продолжаются боевые действия. Зачем предоставлять это отдельное разрешение с такой спешкой и останавливать лицензии на ЧАЭС – это вопрос к и.о. председателя ГИЯР. Это непонятная мне игра”, – сказал Плачков в комментарии Kosatka.Media.

Kosatka.Media обратилась в Госатомрегулирования с запросом о разъяснении ситуации с лицензией ЗАЭС и вопросом, соответствует ли действительности информация о том, что не проводилась инспекционная проверка на ГСП ЧАЭС. Мы обнародуем ответ, как только его получим. (Ярослав Маркин, Янина Ткачук, Kosatka.media/Энергетика Украины и мира)

Добавить комментарий