Адам Сикорский – основатель и СЕО крупнейшего польского частного энергетического трейдера Unimot. До войны компания была известна в Украине своей франшизой Avia, под флагами которой открылось несколько десятков АЗС. С полномасштабным вторжением российских войск в Украину и неотвратимым топливным кризисом телефон Unimot стал вторым номером, который все набирали в поисках горючего после Orlen.
Компания задействована и имеет активы во всех сферах функционирования польского рынка: от снабжения морем до ритейла. Богатое портфолио деятельности Сикорского позволяет обсудить с ним широкий спектр тем, среди которых – поставки горючего в Украину, маркетинг АЗС, зависимость от российских энергоресурсов и эмбарго на них, политика по сокращению потребления энергии в Европе и другие.
enkorr: Можно только представить, каким был спрос на горючее со стороны Украины в марте-апреле. А как он изменился по сравнению с июлем-августом, когда украинский рынок сбалансировался?
Адам Сикорский: Спрос остается высоким. Не таким, как был, но все еще высоким. Я вижу, что украинские трейдеры уже нашли комфортное положение по поставкам, и это хорошо. Сейчас в Польше есть 4-5 трейдеров, которые грузят в Украину, а не только мы с Orlen, как в марте.
Но главное, что очень активный юг, некоторые другие поставки из Европы – и рынок стабилизировался… Это невероятно! Идея, что Украина когда-нибудь отключится от российского дизеля, казалась безумной. А сейчас и российского дизеля и белорусского ресурса нет, и все работает. Да, мы понимаем, что тот же российский ресурс наполняет рынки и Польши, и Черного моря, однако напрямую его нет.
enkorr: Почему тогда падают поставки в Украину из Польши?
Адам Сикорский: Могу сказать по Unimot. Вот, например, Завадувка (мощная пограничная база хранения и перевалки нефтепродуктов из узкого пути на широкий, принадлежащий государственной Pern SA -ek). Раньше там было два крупных грузовладельца плюс агентство, отвечающее за государственный резерв (RARS -ek). Впоследствии численность операторов увеличилась до 4-5. То есть, общий объем остался без изменений, а у нас как одного из первых операторов – упал.
Но в целом у компании объемы остались без особых изменений. В марте-апреле спрос с украинской стороны полностью иссушил польский рынок, наши внутренние клиенты остались без ресурса. Мы перевели большой объем, которым закрывали польский рынок, в Украину. Закрыли глаза, позвонили клиентам и предупредили, что налаживаем поставки в Украину, поэтому лучше обратиться к нашим конкурентам. И когда мы наладили поставки, а также пришли другие операторы, которые начали грузить в Украину, мы смогли немного вернуться на польский рынок, он для нас сейчас премиален. Мы бы, может, и хотели продавать больше, но есть объективные ограничения, как, например, количество доступных для нас вагонов.
enkorr: За пределами Польши вы как импортер горючего чувствуете конкуренцию со стороны украинских компаний?
Адам Сикорский: И да, и нет. Мы понимали, что, когда украинские компании не нашли нужного объема в Польше, они пойдут дальше: на терминалы в Германию, в Северо-Западную Европу. Но они давили на спотовый рынок, а мы на споте ничего не покупали, все поставки у нас идут по долгосрочным контрактам.
Потому конкуренции как таковой не было. Нечего скрывать, был момент, когда украинские операторы не могли найти ресурс в Польше, приходили к нам и говорили: “Если вы не можете продать нам горючее, мы сами найдем на море, дайте нам перевалку и логистику”. Но проблема ведь не в горючем, горючего полно, и купить его на море не проблема, проблема – привезти. И так приходил каждый, в том числе и госкомпании: “дайте нам логистику”… Все были недовольны и считали, что мы просто намерены монополизировать рынок. Но реально все работало на 100% возможностей.
enkorr: Какие ожидания в Польше по поводу будущего эмбарго на российскую нефть и нефтепродукты? Есть ли какая-нибудь активность со стороны польских переработчиков, которые уже, как мы знаем, сблизились с саудовскими поставщиками? Какие в настоящее время есть возможности диверсификации, и какие идут работы по подготовке на будущее: контракты, инфраструктура?
Адам Сикорский: Работаем, работы идут, это видно. Недавно было интервью президента Orlen Обайтека, где он подтвердил, что они готовы перейти полностью на альтернативную нефть, но хотят, чтобы их конкуренты на рынке либо тоже перешли, либо уплатили налог за использование российского сырья. Чтобы конкуренция была равной. И это он сказал публично.
Это крупный производитель, работающий не только на внутренний рынок, но и на экспорт. В этой ситуации конкуренты, получающие российскую нефть с дисконтом в $30, могут сильно влиять на бизнес. Разговоры ведутся и на корпоративном и на государственном уровнях, чтобы сделать барьер для российского ресурса. Но мы не понимаем до конца, как эти санкции будут работать, не представляем в полной мере, как они повлияют на нас, и не знаем, вступят ли они в силу с декабря для нефти и с февраля для нефтепродуктов, будут ли еще какие-либо изменения.
enkorr: Как известно, наибольшая зависимость от российских поставок в Польше есть в отношении сжиженного газа. Как страна может отказаться от российского ресурса?
Адам Сикорский: Постоянно встречаемся, разговариваем, смотрим на терминалы. Очень трудный вопрос. Мы отдаем себе отчет, что такими объемами на этом этапе импортировать мы не сможем. Придется частично перейти на бензин. Иначе, к сожалению, нет, мы не готовы.
enkorr: Дефицит поднимет цены, и тогда потребление снизится:
Адам Сикорский: Сжиженный газ – это наиболее социально чувствительный продукт. И здесь речь идет не о баллонах или автогазе, а об отоплении. Если дом в Польше отапливается LPG, это означает, что он не подключен к трубе с природным газом. И это, как правило, население, которое живет ниже среднего класса. То есть это серьезный политический вопрос.
Сегодня многие производства переходят с природного газа на пропан, потому что он дешевле. Значит, что насытить рынок будет еще труднее. Выходит, чтобы отдать приоритет баллонам и отоплению, придется отрегулировать спрос на автогаз. А как можно снизить спрос на автогаз? Акциз нужно поднимать или отпускать по 20 л, как было в Украине? То есть что здесь делать, пока не ясно.
enkorr: Стратегически в Украине поощрение сокращения потребления в условиях войны – это логический процесс: Но никто во власти не хочет говорить людям, что им придется платить больше или жертвовать своим комфортом:
Адам Сикорский: Конечно! Но это важно не только для Украины. Я сейчас во Франкфурте, встречался здесь с политиками, они молодцы. Откровенно говорят, что в квартире должно быть 18 градусов, что на выходных оставляйте свою машину в гараже, мы вот билет на весь общественный транспорт за 9 евро сделали. И здесь в Германии это работает, общественный транспорт с трудом справляется с наплывом людей. Считаю, что власть должна открыто говорить, что нужно экономить энергию! Общество должно быть готово к тому, что придется снижать потребление энергии. Если исчезнет спрос, снизится цена, как мы и хотели! Нам нужно прожить эту зиму!
Кстати, NASA сегодня опубликовало прогноз, что зима будет теплой. Это было бы очень хорошо.
enkorr: Польские власти так же готовят население к тому, что топливо будет дорогим, или его будет не так много, будет немного холоднее в жилье? Пока мы видим, что государственный Orlen, напротив, пытается снизить конечную цену…
Адам Сикорский: У нас очень сложная политическая обстановка. Оппозиция бомбит власть, власть – оппозицию, кто кого-то не подготовил к кризису. А кто этого кризиса ждал? Сколько ты сможешь накопить газ, если хранилище полностью заполнено? Что ты можешь еще сделать?
Я за свободный рынок, конечно. Вместе с тем, в такой кризис присутствие государства на рынке необходимо. Политики должны договориться, что мы откладываем политику и смотрим на интересы страны и граждан. Но пока политики очень много. К сожалению.
Сейчас бюджет страны в хорошем состоянии, даже несмотря на большую инфляцию. У правительства есть деньги, которые можно направить на поддержку населения, страдающего максимальными ценами на электроэнергию и газ. Они идут больше в этом направлении, чем путем снижения потребления.
Бизнес смотрит дальше. Например, мы готовим к остановке в январе свой проект в автопроме (в состав Unimot входит завод по изготовлению автозапчастей – ek). Мы решили, что будем сейчас работать на склад, чтобы приостановить работу зимой, когда затраты на отопление будут максимальными. Сегодня действует удлиненная смена, рабочие получают повышенную зарплату, а в январе сделаем длинные выходные и будем смотреть, что происходит. Если цена на газ будет такой же, как сегодня, то в холодные месяцы мы просто неконкурентоспособны.
enkorr: В продолжение темы государства и экономии энергии. Государственный Orlen летом объявил об агрессивной акции на заправках, предусматривающей большие дисконты. Был ли эффект от нее и как отреагировали остальные рынки?
Адам Сикорский: Эффект, безусловно, был, на заправках последовал заметный рост продаж. Понятно, что остальные игроки рынка потеряли объемы. Но потом мировые цены упали и остальные игроки подтянулись, тоже начали давать 30-40 денег (6-8 евроцентов) скидки: Но главный эффект – политический. Большая государственная компания работает на благосостояние людей – так это выглядит.
Я где-то читал, что на этом фоне даже в Украине захотели создать государственного оператора заправок, выполняющего функции стабилизации рынка. С одной стороны, говорить о полностью свободном рынке трудно, где государственная власть должна иметь влияние, с другой – на примере тех же поставок горючего в Украину через Orlen, PKP, Pern видно, насколько эффективной и гибкой может быть работа государственных структур. Это должно быть определенным оптимальным миксом. (Артем Куюн, эксперт Консалтинговой группы “А-95”, Enkorr/Энергетика Украины и мира)