В феврале завершилось многолетнее шоу с корпоратизацией НАЭК “Энергоатом”, которое началось еще при Януковиче. Но тогда вторым этапом предполагался дальнейший дерибан потоков новой компании с раздачей сливок и корешков в правильные руки. Сейчас все более прозаично: корпоратизация – один из маяков для кредитования страны Международным валютным фондом.
Вообще, энергетике от нее ни холодно, ни жарко… Особой пользы нет, но и вреда тоже, и издали напоминает привычные для Запада практики.
Сам “Энергоатом” (перед первым чтением в парламенте) нарисовал презентационку, что “привычная для крупных инвесторов корпоративная структура “Энергоатома” привлечет десятки миллиардов долларов” в анонсированные (летом 2022 года) новые проекты. Фраза была абсолютно ритуальной, да и упомянутые проекты между первым и вторым чтениями благополучно изрезали до более нормального уровня. Как по количеству, так и по срокам…
Вместо мифических прожектов строительства девяти новых энергоблоков, причем первый обещали буквально через четыре-пять лет, в принятом Кабмином плане фигурируют только два-три новых реактора. Сроки тоже стали более реальными – теперь это 2030-2032 годы. Причем с понятной оговоркой: “на сроки может повлиять течение военных действий”.
Девять блоков (изначально говорилось о пяти) – результат горячего желания руководства НАЭК выручить своего стратегического партнера компанию Westinghouse и затариться в нее (фактически) неликвидом.
Американская компания Westinghouse в 2010-х годах начала строить в Штатах четыре атомных блока. Организовать процесс сложно не смогли, в результате строительство очень затянулось и стало многократно дороже. Два атомных блока вообще упразднили, сама компания оказалась на грани банкротства и сменила акционеров (вместо японской Toshiba им стала канадская инвесткомпания).
По условиям урегулирования долгов, у Westinghouse было обязательство продать незадействованное оборудование для ставших ненужными в США реакторов до конца 2024-го, но покупателей так и не нашлось. Вот наставники НАЭК фактически и вызывались помочь.
При этом отчетливо озвучить, что купленное оборудование стоимостью в два-три миллиарда долларов потом просто на десяток лет зависнет на складе, было некошерно. Отсюда анонс планов, что мы вот-вот введем блок в эксплуатацию, и нам нужно срочно-немедленно покупать. Бумага все стерпит.
Но возник нюанс. Своих денег не было, а на западные банки такие заявления не возымели действия, не нашлось желающих кредитовать странное соглашение. Кабмин Украины в результате идею тоже зарубил.
В идеальном мире розовых пони (или заинтересованных менеджеров НАЭК) оборудование купить, конечно, можно. Но и там с огромным дисконтом. Простите, ребята, у нас война и лишних денег нет даже для таких хороших парней, как вы. “Энергоатом” по самые уши увешан обязательствами дотировать тарифы для населения, а новые блоки повлекут за собой значительный рост его тарифа.
У Westinghouse с финансами тоже все сложно. В прошлом году компания снова продала половину акций и сменила часть акционеров (собственно, сделка еще не завершилась). Так что ей не до скидок.
Сам же проект ввода в эксплуатацию даже двух-трех новых блоков – очень серьезный вызов, требующий решения самых сложных задач (даже без учета войны). В Штатах, например, построить быстро, недорого и запустить процесс почти конвейерного строительства не получилось, хотя у Китая на таких же блоках американского дизайна получилось.
У нас тоже не 2003 г., когда еще оставалась советская строительная база при АЭС, которая и дала возможность в 2004 г. достроить блоки на Хмельницкой и Ровенской станциях, а раньше – на Запорожской.
Те предприятия, к сожалению, давно разгромлены или деградированы. Многое придется начинать с нуля. Но для начала победить в войне. Но начинать готовиться нужно уже сейчас. Недавно Westinghouse выиграла конкурс в Польше, где с 2026 года начнется строительство (ввод в эксплуатацию с 2032-го). Это и наш шанс потренироваться. Но был бы нелишним и детальный анализ причин провала программы строительства в США хотя бы для понимания того, что следует устранить. Времени для повторного забега по граблям у нас нет. Как и денег на двух-трехкратное подорожание проектов.
Westinghouse – наш стратегический партнер на многие десятилетия, и стоит сразу задать правильный тон. Это должно быть самое партнерство, а не впихивание неликвида туземцам.
А так возможностей хватит. До войны успешно продвигался проект увеличения мощности реакторов. Пока на 1,5-2% (с возможным увеличением до 5-7%). Из 13 реакторов-миллионников шесть уже переведены на американское топливо. Начался процесс перехода на него и еще на Ровенской АЭС. Война сделала вопрос топлива ключевым, ведь, естественно, поставки российского сразу же прекратились (последняя поставка прибыла в Вараш на Ровенскую АЭС как раз за два-три дня до войны).
Катастрофы в переходе на американское топливо не видно. Последняя его модификация вполне успешно отработала на АЭС уже десяток лет. Кроме того, на станциях есть запасы для крупных ректоров на два-три года, а возможности шведского завода Westinghouse полностью позволяют производить топливо и для наших реакторов, и для болгарских, и для чешских. То есть, уже в 2024-2025 гг. на западноукраинские АЭС будет завозиться не российское, а шведско-американское топливо.
Конечно, все будет непросто. Например, на первый блок Южноукраинской АЭС (там есть отличия в конструкции) раньше американцы не хотели поставлять топливо. Один реактор ВВЭР-1000 производит 6-7 млрд. кВт-ч в год – потребление нескольких областей. Придется думать, как решить вопрос, причем без ущерба безопасности.
Между прочим, рашисты захватили на Запорожской АЭС и запасы топлива от Westinghouse для четырех ее блоков. Есть информация, что часть топливных кассет они были вывезены для несанкционированного изучения в Россию.
Есть и более сложный вопрос: как быстро заменить топливо на двух маленьких блоках Ровенской АЭС (ВВЭР-440). В настоящее время топливо для них на всей планете выпускает один-единственный завод в Подмосковье. Россияне тогда зашевелились, модернизировали свое топливо, сбросили цену и вытеснили с рынка возможного конкурента. Линию испанцы демонтировали, но компетенции и чертежи остались. Так что через два-три года наладить такое производство возможно.
Конечно, ради нас хороших никто особо дергаться не стал бы. Но, к счастью, рынок вверского топлива значительно больше. В Европе, кроме наших, сейчас насчитывается 15 реакторов типа ВВЭР (в Словакии один вступил в строй буквально только, еще один – на подходе). А 18 реакторов – это гораздо более вкусный кусок рынка, чем два-три ровенских. Для нас этот вариант безальтернативный. И осталось два, максимум два с половиной года – именно на столько у нас запасов для 440-х.
За это время Европе предстоит возобновить производство ядерного топлива этого типа, а нам его лицензировать. Просто так засунуть топливо в реактор никто не даст – это вопрос безопасности.
А вот озвученные “Энергоатом” планы по строительству у нас завода ядерного топлива немного туманны.
В декабре “Энергоатом” назначен оператором планируемой установки для производства тепловыделяющих сборок (ТВС) для ВВЭР-440, согласована дорожная карта проекта строительства технологического комплекса. Глава НАЭК Петр Котин сообщил: “Мы уже производим головки и хвостовики топливных кассет, прошедшие лицензирование американской компанией. То есть, половину мы будем производить сами, а вторую половину будет поставлять Westinghouse”. Журналистов даже свозили на Южноукраинскую АЭС показать части оборудования. Насколько это стоило делать во время войны на станции, над которой проходит трасса вражеских “калибров”, вопрос.
В общем, речь идет о частичной сборке. Полного цикла производства не будет. Его обещали в 2012 году россияне. Чисто “случайно” при этом они хотели наладить выпуск кассеты, полностью несовместимой с американской. То есть бетонировали львиную долю рынка (минимум 10 из 13-15 реакторов ВВЭР-1000) навсегда. Но не вышло.
Теперь планы скромнее и точно реальнее, но, ИМХО, лучше меньше шуметь. Все это планы после войны. И работы предстоит много. Та же компания Westinghouse вряд ли в сильном восторге от идеи, что у нее будут покупать меньше готовых кассет. Комплектная ТВС с топливом – это более миллиона долларов.
Впрочем, для нас вопрос не в цене, а налицо. Год войны уже истек. До перехода на новое топливо осталось около двух. Немного. И чем меньше совершим ошибок, тем лучше. Мысль банальна, но если мы о ней забудем, цена окажется слишком высокой. (Игорь Маскалевич, Zn.ua/Энергетика Украины и мира)