Международное рейтинговое и исследовательское агентство Standard & Poors (S&P) опубликовало обзор аналитиков, посвященный последствиям введения Вашингтоном новых антироссийских санкций. По мнению экспертов агентства, новые меры американских властей могут усилить неопределенность на газовом рынке Европы, поскольку несут риск задержки строительства новых трубопроводов или вовсе их заморозки. В этой ситуации цены на газ могут вырасти, риски перебоев поставок топлива – увеличиться, а нагрузка на хранилища сжиженного газа возрастет.
При этом не исключен вариант, что в результате санкций “Газпром” решит самостоятельно финансировать свои трубопроводные проекты в Европу. Это поможет компании нейтрализовать последствия санкций, не навредив своей кредитоспособности, пишут аналитики S&P.
Подписанный в начале августа президентом США Дональдом Трампом закон предполагает, что глава государства сможет налагать санкции на лиц, вкладывающих в строительство российских экспортных трубопроводов более $5 млн. за год или $1 млн. единовременно. При этом в законе отдельно указывается, что США продолжат противодействовать проекту “Северный поток-2”.
По словам опрошенных “Прайм” экспертов, Европа действительно зависит от импортных поставок газа более чем на 60%. При этом РФ остается ведущим поставщиком, на ее долю приходится более трети общего объема европейского потребления газа, рассказал ведущий аналитик Фонда национальной энергобезопасности Игорь Юшков. “S&P предполагает, что цены на газ в Европе могут вырасти на 30%, но это произойдет лишь, если США распространят ограничения на торговлю. Пока санкции касаются лишь строительства новых газопроводов, и формулировки документа не дают однозначного толкования – считаются ли новыми проектами “Северный поток-2” и “Турецкий поток”, который де-факто начал строиться еще до введения ограничений”, – отметил аналитик.
Украинские риски
С другой стороны, сохранение нынешнего “статус-кво” тоже не дает гарантий стабильности поставок, полагает он. Украинская ГТС нуждается в модернизации, стоимость которой составляет более 10 млрд. долларов, и желающих выделить Киеву такую сумму пока нет. Украинские власти говорят о том, что без ремонта ГТС проблемы могут возникнуть уже в следующий отопительный сезон. С учетом этого далеко не факт, что страна сможет по-прежнему прокачивать 80-90 млрд. кубов газа в год. “Вот и перебои с поставками, о которых пишет S&P”, – рассуждает Юшков.
По мнению аналитика Райффайзенбанка Андрея Полищука, даже если предположить, что “Северный поток-2” не достраивается, а контракт с Украиной заканчивается в 2019 г. без возможности продления, зиму 2019-2020 гг. Европа может продержаться на поставках из ПХГ, так что перебои маловероятны. “Однако проблем для строительства я пока не вижу, поскольку в текущих санкциях речь идет лишь о финансировании. Если их расширят и под запретом окажется сама стройка, то это ее не заморозит, а лишь отложит: корабли, с помощью которых прокладывают трубы по морскому дну, есть лишь у европейских игроков”, – отметил он.
Но в этом случае РФ может попытаться создать что-либо подобное самостоятельно или прибегнуть к помощи, к примеру, Китая, который никогда не поддерживает никаких санкций. Поэтому, коль скоро политическое решение о строительстве принято, “Северный поток-2” будет достроен, тем более, в нем заинтересованы многие серьезные европейские игроки, считает Полищук. Что касается “Турецкого потока”, то с ним проблем нет, поскольку Турция не поддерживает санкции США и попытается выжать из ситуации максимум для себя, повысив свою значимость как транзитного игрока на европейском рынке газа.
Альтернатива
При этом альтернативы стабильным и относительно недорогим российским газовым поставкам в Европу пока нет, уверены аналитики. Иран поставляет газ в Турцию – порядка 8-10 млрд. кубов в год. Однако стороны никак не могут договориться по цене, а газопровод, проходящий на территории Курдистана, постоянно подвергается террористическим атакам, поэтому о стабильности речи быть не может. Расширять трубопроводное направление в Турцию Ирану небезопасно, проще сосредоточиться на экспорте СПГ, уверен Юшков.
Есть туркменские трубопроводные проекты, однако они спотыкаются о запрет строительства транскаспийских газопроводов. Азербайджан поставляет в Турцию 20 млрд. кубов газа в год, из которых около половины достается Южной Европе и Балканам. При этом добыча на азербайджанских месторождениях падает и не исключено, что стране в будущем придется покупать газ у РФ, чтобы исполнить контракты.
В Европе основная газодобыча сосредоточена в Норвегии, но себестоимость ее высока из-за сложных климатических условий. Кроме того, ЕС закупает газ в Алжире, который тоже сокращает экспорт из-за роста внутреннего потребления и специфического инвестклимата, затрудняющего приток инвесторов в новые месторождения. Да и политическая ситуация в этой стране не настолько стабильна, чтобы рассчитывать на значительные вложения в газодобычу.
Политика или конкуренция?
Таким образом, с помощью дальнейшего продавливания санкций США попытаются вытеснить РФ с газового рынка Европы, чтобы самим занять это место, уверен Юшков. Если ЕС лишится дешевого российского газа, тогда цены на СПГ для нее выровняются с ценами для Азии и Южной Америки, что будет выгодно для американских поставщиков, маржа которых во всех регионах будет одинаковой. Если сейчас США не могут продать газ Европе по той же цене, что Японии и Южной Корее, то при условии ухода “Газпрома” это станет реальностью, заплатят за которую европейские потребители, считает Юшков.
В свою очередь, Полищук уверен, что без российского газа Европа не замерзнет. Емкости по приемке СПГ задействованы лишь на 20%, и в любой момент поставки возможны откуда угодно, например, из Катара. Другое дело – цены, особенно зимой, действительно могут вырасти в разы.
“Однако вряд ли США придерживаются цели намеренно вытеснить “Газпром” из Европы – этот регион для них не выгоден в плане стоимости поставок, ведь в Азию везти СПГ ближе и проще. Да и спрос на газ в динамично развивающихся азиатских экономиках выше, нежели в ЕС”, – рассуждает эксперт. Таким образом, санкции США преследуют скорее политические, нежели экономические цели, заключил он. (Прайм/Энергетика Украины и мира)
