Польша получает 80% электроэнергии из угля, а к 2050 г. намерена снизить эту долю лишь до 50%. Такие реалии и цели выбиваются из общей картины “зеленого” будущего Евросоюза. Почему уголь для Польши так важен, что ей не страшны штрафные санкции ЕС?
По всему миру просматривается тренд отказа от угля в пользу более “чистых” источников генерации. В США рыночные механизмы заменяют уголь на более дешевый газ (несмотря на обещания Трампа) и в некоторых штатах “зеленые” источники, в Китае ограничивают угольную генерацию, борясь со смогом, в ЕС угольные ТЭС также активно пытаются вытеснить, принимая различные цели и директивы по переходу на возобновляемые источники энергии. Несмотря на репутацию Евросоюза, как активного поборника перехода на “зеленую” сторону, в самом центре ЕС есть страна, которая даже к 2050 году намерена получать из угля около 50% всей генерации. Это Польша.
Эксперты в колонке Forbes постарались объяснить “угольный парадокс” энергосистемы Польши. Для этого необходимо понимать социальный, геополитический и немаловажно – “выборный” факторы, отмечают авторы статьи.
На сегодня доля угля в энергобалансе Польши самая большая среди всех стран ЕС – 80%. При этом приверженность к углю в стране планируют сохранить и в будущем, что отображается в недавно представленной правительственной программе по развитию угольного сектора. Программа предусматривает увеличение объемов добычи угля, инвестиции в создание новых шахт (включая те, которые добывают “самый грязный” бурый уголь) и расширение тепло- и электрогенерирующих мощностей на угле. Интересно также, что уголь в Польше включен в программу повышения доли ВИЭ в энергобалансе – как часть когенерационных установок на смешанном сжигании биомассы и угля.
Польша отстает от графика ЕС по переходу на ВИЭ и на первый взгляд выбивается из реалий Евросоюза, который активно старается замещать угольную генерацию газом и “зелеными” источниками. Такое поведение может повлечь штрафные санкции со стороны ЕС, не говоря о том, что активная поддержка угля противоречит недавним обязательствам правительства бороться со смогом. При этом, авторы отмечают, что желание Польши использовать уголь для электрогенерации нельзя объяснить только рыночными или экологическими факторами, или даже желанием или нежеланием исполнять европейские директивы.
Первое, что стоит учитывать – социальный аспект угольной промышленности. Шахтеры, помимо того, что пользуются высочайшим уровнем уважения в обществе (согласно данным исследований поляки уважают шахтеров больше, чем профессоров в университете, врачей и учителей), получают высокие зарплаты, и как следствие пенсии, которые бывают в несколько раз выше, чем средние выплаты по стране.
Также профсоюзы шахтеров весьма сильные и умеют оказывать влияние на политику. В правительстве хорошо осведомлены, что любое решение, которое повредит будущему угледобычи, вызовет серьезный протест. Это можно проиллюстрировать 2015 годом, когда шахтеры пригрозили отправить в отставку правительство Эвы Копач, которая тогда была премьер-министром.
Так и новый закон о реструктуризации крупнейшей в Польше угледобывающей компании был встречен распространенными протестами шахтеров и профсоюзов, которые приняли его за первый шаг на пути к закрытию 4 шахт в регионе Верхняя Силезия. Последовавшие за протестом переговоры привели к тому, что правительство торжественно пообещало сохранить все шахты в работе.
Таким образом, любая политика, которая может потенциально ограничить или негативно повлиять на рабочие места шахтеров, повлечет немедленные серьезные последствия для действующего правительства и обязательно повлияет на исход выборов.
55 из 460 депутатов Сейма (нижней палаты парламента) и 13 депутатов из 100 в Сенате (верхней палате парламента) выбираются в Верхней Силезии, региона добычи “черного угля”. Дополнительные “угольные” мандаты также разбросаны по всей стране, где добывают бурый уголь. То есть по сравнению с предполагаемыми судами или штрафами со стороны ЕС соображения избирательной поддержки со стороны шахтеров являются более реальными для правительства, которое хочет быть переизбранным или не отправленным в отставку.
С социально-политическими факторами тесно переплетен второй не менее важный вопрос – энергетическая безопасность. В Польше понятие энергобезопасности, в первую очередь, рассматривается как низкая степень зависимости от поставок газ из РФ, и это считается первым правительственным и общесоциальным приоритетом.
Уголь собственной добычи обеспечивает надежность и спокойствие, во времена, когда возобновляемые источники энергии на рынке все еще на начальном этапе развития, потенциальное строительство АЭС все еще на стадиях обсуждения, а большая часть природного газа, потребляемого в Польше, импортируется в основном из России.
Хотя Польша несколько диверсифицировала поставки газа, построив новый СПГ-терминал в Свиноуйсьце, он преимущественно работает на замещение российского газа, а не на замещение польского угля. И вытеснить уголь газом собственной добычи, как это получается у США, Польше вряд ли удастся. Фактически, запланированное расширение импорта СПГ рассчитано на то, чтобы Польша стала центром распределения СПГ в другие европейские страны, а не перевела свою генерацию с угля на газ.
Угольная политика Польши – балансирующая система, которая должна учитывать массу факторов одновременно. А также тот факт, что страна получает значительные субсидии от ЕС, включая 27,4 млрд. евро на Программу по улучшению инфраструктуры и окружающей среды, которая сконцентрирована на снижении влияния промышленности на экологию, отмечают в статье Forbes. Получение этих средства может оказаться под угрозой, если Польша не будет поспевать выполнять свои обязательства по переходу на “зеленые” источники генерации и снижению объемов выбросов, принятых в ЕС.
При этом Евросоюзу стоит учитывать гетерогенность рынков энергетики разных стран-членов и не давить на них, подогревая и так уже существующее напряжение “между богатыми западными странами ЕС и странами со средним уровнем дохода в Центральной и Восточной Европе”. Польше, в свою очередь, стоит обратить внимание на самые надежные возобновляемые источники – биогаз и биомассу – которые тоже будут местного производства, и изучать возможности применения технологии улавливания выбросов, газификации угля, что позволит использовать топливо собственной добычи, минимизируя при этом его влияние на окружающую среду. (ЭлектроВести/Энергетика Украины и мира)