Дорогая нефть для России – то же, что героин для человека: смертельный наркотик.
Утратившие человеческий облик существа, ради дозы продающие своих детей, напоминают потерявшую человеческий облик власть, копошащуюся в гниющем государстве.
А впереди ломка: нефть подешевеет. Выродившаяся в тусовку российская «элита» патологически не будет готова к этому (она ни к чему не бывает готова) и своей свободой от ответственности перед кем бы то ни было превратит беду в национальную катастрофу.
Время срыва в депрессию неясно, но год другого удара по цене нефти известен точно: в 2016-м с верфей Южной Кореи сойдут огромные газовозы, и США станут экспортером газа.
Поскольку коррупция при падении доходов не сокращается (более того – начинают воровать, «как в последний день»), нет уверенности, что стране будет доставаться хоть что-то. Мысль, что с народом надо делиться, за четверть века национального предательства выветрилась из правящей тусовки не только из-за ее дикой алчности, но и в силу интеллектуальной деградации. Казнокрадство примитивно, и занятый им обычно глупеет.
«Нефтяная ломка» – отнюдь не фигура речи. Вот как это будет.
Падение цен вызовет мгновенное рефлекторное ужесточение финансовой политики внутри страны. Ведь рубли вводятся в обращение лишь в обмен на поступающую в Россию валюту, а Минфин еще и «стерилизует» их, замораживая в бюджете или выводя за границу.
Сокращение притока валюты сожмет эмиссию рублей и создаст нехватку денег в российских банках.
Либералы всех мастей поначалу будут приветствовать это как «борьбу с инфляцией», вызываемой у нас произволом монополий и потому не имеющей отношения к финансовой политике.
Банки получат помощь государства – и сразу, как в 1998 и 2008 годах, купят на нее валюту и выведут за рубеж. Контроля за ними не будет – из-за коррупции.
Обмен госпомощи на валюту при самоустранении государства от поддержания валютной стабильности вызовет девальвацию рубля, спекуляции, рост цен и крах банков.
Внешний долг России уже превысил 30 процентов ВВП – это порог безопасности для стран с нашим уровнем коррупции, монополизма, защиты собственности и «эффективного менеджмента». При срыве в глобальную депрессию международные резервы, вложенные в основном в иностранные бумаги, обесценятся вместе с последними, и долги потянут на дно: ослабление рубля станет, как в начале 90-х, постоянным.
Но и без этого сжатие спроса добьет многие заводы. Безработица станет реальной проблемой, на фоне чего резко обострится «дружба народов».
Из-за нехватки денег либералы ускорят свертывание социальной сферы под лозунгом «снять с бизнеса неприемлемую социальную нагрузку», еще более обостряя социальные проблемы.
Государство, считающее смыслом своего существования истовое разграбление советского наследства и переработку народа в личные богатства, легализованные в фешенебельных странах, начнет рассыпаться.
«Офшорная аристократия» на личных самолетах улетит в свои замки на Запад – навстречу замораживанию там их активов до доказательства их законности. Сделать это после суда Березовского с Абрамовичем будет сложно, тем более что после замораживания счетов платить адвокатам бывает нечем.
В России будет нарастать хаос, местами переходящий в резню «коренного населения» этническими бандами, частью поддерживаемыми местной бюрократией, а частью образующими ее. Или наоборот.
Нефтяной кризис – прямой путь к политическому катарсису.
Самодовольный верховный фокусник, отработанным жестом сунув руку в карман, вместо новых триллионов или на худой конец зайчика не сможет предъявить ничего, кроме собственного политического конца.
Продолжая вынесенную в заголовок статьи фразу словами «наш президент умрет», Юрий Шевчук, конечно же, считал их метафорой – хотя и Ирак, и Ливия показали: мир расчеловечивается. Чем хуже метафора, тем надежней она воплощается в жизнь. Но будем иметь в виду смерть политическую, при которой власть возьмут представители третьего-четвертого уровня госуправления и бизнеса: энергичные и эффективные, уставшие от идиотизма и в силу «кризиса среднего возраста» жаждущие самореализации.
Они будут просто хотеть власти – и стоять к ней достаточно близко для удара в спину. В «революции начальников департаментов» самые жестокие станут министрами, а многие чинуши покинут свои кабинеты не через дверь, а через евроокно .
В новом правящем слое будут и профессионалы, и патриоты, но в целом он будет хотеть денег и кайфа от причастности к истории: невысокое положение в нынешнем пищеварительном тракте не дало им выстроить дворцов на Западе, а в квартирке им будет скучно. И поначалу его члены привычно будут рассматривать свои должности как инструмент воровства.
Но первой их задачей станет стабилизация (чтоб было что воровать), и им придется оттоптать столько деликатных пальчиков так, что они станут гарантированно невъездными в фешенебельные страны. Ведь любое производство, созданное (да и просто не разрушенное) в России, – это наглый и циничный грабеж производителей Запада и Китая, которым нужна прибыль от продажи нам своей продукции.
В ходе преступного присоединения к ВТО на заведомо кабальных условиях мы видели, как они борются за это. И чтобы в России было что воровать новым чиновникам, последним придется победить в жестокой войне. В которой они будут с растущим недоумением наблюдать за изъятием состояний у их предшественников, бежавших в законопослушные страны, – и постепенно понимать, что отступать им некуда.
Новая власть будет движима двойным страхом: перед выдачей на Запад и перед социальными катаклизмами. Этот страх привьет ей понимание: слишком много воровать нельзя. Подобно поколению Брежнева, прожившему жизнь под лозунгом «Лишь бы не было войны!» и выполнившему его ценой страны, новое поколение будет контужено страхом социальной катастрофы.
Страх заставит его быть ответственным и проводить разумную социально-экономическую политику, развивая, а не уничтожая страну и народ, вернув в жизнь недоступное нынешним позолоченным Плюшкиным понимание: ценность не то, что лежит в банке, а то, чем живут люди.
Такая политика вернет России массовое благосостояние, из которого, как в Германии и Корее, вырастет демократия. Причем, на мой взгляд, довольно быстро: тем из нас, кому удастся выжить в системном кризисе, еще доведется подстригать ее симпатичные ветви.
Но для этого сначала надо выстоять в катастрофе. Потому что нефть кончится. (goldring.ru/Энергетика Украины. СНГ, мира)
