Украина планирует достичь климатической нейтральности к 2070 г. Конечно, до этого момента еще пройдет много времени, целых 50 лет, за которые может измениться все, но в рамках заявленной премьер-министром Денисом Шмыгалем большой даты есть и несколько маленьких: за десять лет страна должна избавиться от убыточных угольных шахт.
Речь идет, естественно, о государственных угольных шахтах. Частные плотно интегрированы в собственную систему и чувствуют себя достаточно неплохо. Поскольку “Добропольеуголь” интегрируется в систему “Центрэнерго”, кандидатов на закрытие еще больше: покупать уголь госдобычи государственной угольной генерации банально невыгодно. Кроме того, Украина подписалась под европейской Green Deal и теперь не может отступать. Поэтому перед государством и обществом в целом появляется серьезный вызов: как в достаточно короткие сроки перепрофилировать моногорода. Что происходит в украинской угольной отрасли и как планируют устраивать жизнь бывших шахтеров – в материале Delo.ua.
Черная дыра
До сих пор, по факту, вся реформа государственной угольной отрасли страны заключалась в том, что государство выплачивало из бюджета долги по заработной плате, чем и продолжает заниматься до сих пор – достаточно вспомнить историю с шахтой “Надия”.
Об этом свидетельствуют и выводы экспертов аналитического центра DiXi Group, которые исследовали государственный угольный сектор. “Китай потребляет половину всего добытого в мире угля и 20% импорта. Самые большие рынки потребления угля за последние годы – это Вьетнам, +396%, Филиппины +177%, Польша, 152% и Малайзия +121%, – очерчивает мировой угольный рынок эксперт Сергей Балан. – При этом ЕС сократил долю импорта угля в своей генерации с 35,4% в 1990 году до 10% сейчас. Добычу сократил с 277,4 млн. тонн до 65,1 млн. тонн. При этом всем Китай планирует стать углеродно нейтральным государством к 2060 г., Европа – к 2050 г.”.
В Украине же было “огромное количество правовых актов”, в которых “цели были оторваны от реальности”. В результате, естественно, никакие цели многочисленных стратегий развития или реформирования достигнуты не были.
Эксперты оценивали снижение добычи, убыточность, высокую себестоимость, напряженную социальную ситуацию, кредиторскую задолженность. Государство эти цели даже не закладывало: они мерили объем добытого угля и прибыль, но и здесь провал. “Индикаторы не были выдержаны, – говорит Галан. – Объемы падают, прибыль не появляется”.
Единственный аспект реформы, грустно шутит эксперт, где мы достигли прогресса – это сокращение количества угольных предприятий. В основном, из-за того, что они оказались на неконтролируемой территории.
Фактически, суммирует Сергей Балан, в Украине нет бюджета развития угольной отрасли, есть бюджет проедания: растут выплаты долгов по зарплате, именно зарплатный фонд стал львиной долей всего финансирования. “Государство покрывает убытки угольных предприятий за счет дотаций. Финансирование растет, убытки на тонну добычи тоже растут, падает и сама добыча – за шесть лет она упала почти в два раза”, – говорит эксперт.
За полвека – к нулевому СО2
Украина планирует достичь климатической нейтральности к 2070 году. Об этом во время Первого немецко-украинского энергетического дня заявил премьер Денис Шмыгаль. “Украина скоро присоединится к безугольному альянсу. Мы планируем постепенно, к 2050 г. сократить количество угольных шахт и к 2070 г. отказаться от использования ископаемого вида топлива, приобретая климатическую нейтральность”, – сказал он, при этом подчеркнув, что самостоятельно, без привлечения финансовой и технической помощи, Украине будет сложно достичь такой цели.
Первая заместительница министра энергетики Ольга Буславец уточнила: в течение десяти лет все убыточные шахты закроются. В целом же концепция трансформации выглядит следующим образом: ряд шахт (до 4,2 млн. тонн товарной продукции – угля марки “Г”) интегрируют с ПАО “Центрэнерго”. Ряд шахт, которые могут добывать и энергетический, и коксующийся уголь для металлургов выделят отдельно. И шахты, которые признают убыточными, отдадут на приватизацию как целостные имущественные комплексы с целью перепрофилирования.
Под все это, по словам Буславец, запустят мультипартнерский фонд, который поможет привлечь к проектам нового развития моногородов международную помощь.
Возникает вопрос, зачем инвесторам все это. В правительстве в качестве поощрения предлагают некие преференции – пока, впрочем, туманные.
“Если закрывается шахта, бюджет теряет часть поступлений и свои возможности, – подчеркивает глава Минразвития громад и территорий Алексей Чернышов. – Мы рассматриваем концепцию реформирования угольной отрасли в контексте двух направлений. Первый – это цена входа инвестора в территорию, эффективное использование инфраструктуры шахт и вокруг, превращения территории в промышленные парки. Цена входа должна быть низкой. Другой аспект – это экономика громады, налоговые стимулы для малых предприятий, компенсации по кредитом, чтобы создавалась занятость. Также нужна переквалификация, учебные программы для шахтеров и их семей”. По словам министра, конкретные проекты будут готовить, в том числе, и власти на местах – это конкретные проекты с технико-экономическим обоснованием. Готовы они должны быть уже в 2021 г.
Опыт со стороны
На этот раз, впрочем, есть хорошие новости: проектом реформирования угольной отрасли заинтересовалась Германия. 26 августа Украина подписала с немецким правительством заявление об энергетическом партнерстве, в рамках которого немецкому бизнесу предложили рассмотреть территорию бывших шахт для пилотных инновационно-инвестиционных проектов. Для этого выбрали Червоноград Львовской области и Мирноград Донецкой области.
“Мы хотим поддерживать пилоты в Червонограде и Мирнограде, проводить исследование, сопровождать создание фонда структурных изменений – надеемся, присоединятся и другие доноры”, – говорит доктор Фальк Бьомеке, руководитель отдела по вопросам энергосотрудничества Федерального министерства экономики и энергетики Германии.
“Сейчас Германия проходит через вторые структурные изменения, – говорит спецпосланник Федерального правительства по вопросам структурной трансформации угольных регионов Украины Станислав Тиллих. – На протяжении 30-40 лет мы идем этим путем, от каменного угля, была закрыта последняя шахта. Теперь вторая фаза, отходим от добычи бурого угля. Это амбициозная цель, в отрасли задействованы многие тысячи людей, но мы, как и Украина, обязались выполнять климатические цели. Первое, что стало понятно на первом этапе, и это должны понимать украинские партнеры, необходимо обеспечить будущее для людей, которые там работают. Они должны понимать, что получат рабочие места, особенно молодые люди должны получить возможность работать в родных регионах. Есть много общих вещей. Может быть, получится избежать ошибок Германии, не надо повторять негативный опыт, можно сразу достичь правильных выводов”.
Что говорят в регионах
Червоноград – это 2 тысячи населения, 15 километров до границы с ЕС. Шахтерский моногород с амбициозными планами превратиться в туристический и промышленный магнит приграничья. “Мы видели закрытые шахты в Германии и поняли, что трансформация угольных регионов – не пустые слова, – говорит мэр Червонограда Андрей Заливский. – В Германии шахтеры поверили тому, что им дали гарантии, и эти гарантии были сохранены. Украинские шахтеры тоже хотят гарантий, что они получат переквалификацию, получат работу, чтобы обеспечивать семьи”.
Также, по словам городского главы, есть ряд экологических проблем: проседание территорий, поднятие уровня грунтовых вод. Их решение – это задача ближайших лет.
“Мы имеем горький опыт закрытия шахт, – говорит Заливский. – Сейчас работает 7 шахт, ранее работало 12. Некоторые закрыли так, что не осталось ничего, уничтожено все, не осталось даже вида что была шахта, только проблемы остались. Люди выехали за границу работать, не было социальной защиты”.
От государства регион хочет тесного общения по определению проекта. По словам мэра Червонограда, начать проект нужно с шахты “Надия”. “Мы считаем, что первой должна быть шахта “Надия”. Она планируется на закрытие в следующем году и могла бы стать хорошим примером, как нужно закрывать шахты. Не надо ждать 3-5 лет”.
Заливский объясняет: шахта “Великомостовская”, с которой планируют стартовать госчиновники, находится рядом с мусорным полигоном: туризм там развить не получится. В то же время, рядом с “Надией” течет река Западный Буг, проводят сплавы на байдарках и до Львова – 67 километров. Кроме того, обещают кормить молочной и животной продукцией с местного подсобного сельхозпредприятия. “Также нужны преференции для инвесторов, льготное налогообложение при трудоустройстве бывших сотрудников шахт”, – подчеркивает городской глава Червонограда.
Мэр Мирнограда Александр Брыкалов, в свою очередь, рассказал, что к реформированию угольной отрасли стали готовиться еще в 2018 г. За это время семь шахтерских городов – Доброполье, Мирноград, Новогродовка, Покровск, Угледар, Селидово и Торецк – объединились в единую Платформу устойчивого развития. Это 325 тысяч жителей городов, где 40-80% местных бюджетов – это налоги, которые платят шахты. Сейчас работают над стратегией справедливой трансформации.
Люди на местах, как показывает исследование Центра экологических инициатив “Экодия” и представительства Фонда Фридриха Эберта в Украине, понимают: зависимость города от одного предприятия, его успешной деятельности, не слишком хорошая затея. При этом, профессия шахтера теряет престижность и неинтересна молодежи. А работать больше негде.
“Это шахтерский город. Тут в каждой семье шахтеры – и не по одному. Тут династии шахт. Этот город начался с шахт”, – рассказала исследователям жительница Угледара.
И когда шахты закрываются, города остаются наедине сами с собой.
“Мы сейчас в пустоте… Мы просто на ладони и у нас нет никаких предприятий. Один-единственный хлебозавод, который приносит доходы в бюджет города, а ни одной шахты в городе нет. Все шахты городские закрыты. Мы висим на волоске… Просто сейчас закроют хлебозавод и вообще ноль”, – говорит жительница Селидово.
Чтобы все прошло безболезненно, местные жители просят спрашивать, чего они хотят и привлечь к работе самих шахтеров. Также хотят, чтобы развивались предприятия, а работникам предпенсионного возраста просто дали возможность доработать на шахте.
Работать люди хотят в сферах, которые гарантируют достойный уровень жизни: IT, психология, юриспруденция, служба в полиции. Если этого всего не будет, самой разумной идеей считают переезд в другие регионы или страны, в результате чего город рано или поздно просто исчезнет – подобные случаи уже встречались, в том числе и в энергетике: к примеру, можно вспомнить поселок Орбита Черкасской области, где пытались строить несколько вариантов электростанций, но так ничего и не построили.
“Результаты опрошенных фокус-групп показали, что мысли и отношение жителей угольных регионов совпадают с основными принципами справедливой трансформации. Нужно повысить доверие между представителями власти и местным населением”, – говорит специалистка по вопросам энергетической политики “Экодия” Анна Богушенко, – Трансформация угольного сектора должна проводиться заблаговременно, основываясь на стратегическом видении развития шахтерских регионов. Так можно сделать энергетический переход справедливым для всех”.
Как может быть
Примером того, как грамотно работает трансформация угольного региона и реформа отрасли является немецкий Гертен – 62,5 тыс. населения, 4 тыс. работали на шахте с территорией в 53 гектара. По словам главы градостроительного ведомства Гертена Жанин Фельдман, трансформация была долгим и комплексным процессом, который еще до конца не завершен. Они развивали зеленые насаждения, чтобы сделать место туристически привлекательным, приглашали к себе новые предприятия для развития региона и планируют использовать зеленые технологии – а угольный Гертен стал центром развития водородных технологий – для тяжелой промышленности и масштабировать свой опыт на шахту Вестервальд, которая находится неподалеку.
Как удалось превратить угольный регион в водородный? Это было непросто. “15 лет назад мы разместили в регионе первые предприятия, которые начали заниматься водородными технологиями, – говорит Фолькер Линднер, руководитель сети H2-herzwerk-ruhr, Гертен. – Создали технологический центр, очень успешный. Были созданы рабочие места. Центр исследования электролиза стал успешным предприятиям в рамках ЕС, позволяя изучать и вырабатывать зеленый водород из ВИЭ. Японское предприятие проводит тестирование собственного оборудования для электролиза. Создана водородная заправка. Сейчас поддерживаем создание автопарка на водородных батареях”. (Дмитрий Бунецкий, специально для Delo.ua/Энергетика Украины и мира)
