Кроме того, Михаил Корчемкин объяснил значение украинских подземных газовых хранилищ в контексте строительства РФ обходных газовых маршрутов и развития рынка сжиженного природного газа в Европе, а также о роли украинского транзита в увеличении объема российского экспорта газа в 2016 г. Стоит отметить, что, исходя из сказанного, уже сегодня следует думать об изменении роли газа в энергобалансе стран Евросоюза из-за развития возобновляемых источников энергии.
– Насколько реально строительство “Северного потока-2”?
М.К. Строительство “Северного потока-2” вполне реально, но вряд ли будут построены газопроводы, необходимые для приема дополнительных объемов газа в Германии. Другими словами, “Северный поток-2” может остаться тупиковым проектом. Таким, как “Южный коридор”, предназначенный для заполнения “Южного потока”.
– Во сколько он обойдется РФ и кто выгодополучатель?
М.К. Стоимость “Северного потока-2”, включая газопровод “Грязовец-Славянская” и расширение системы газопроводов “Бованенково-Ухта-Торжок”, составит более 25 млрд. евро. Понятно, что выиграют подрядчики “Газпрома” – Ротенберг и Тимченко.
– Кто целевой потребитель обходных газовых маршрутов, нужно ли им столько газа?
М.К. Новые газопроводы предназначены для поставки российского газа тем европейским потребителям, которые сейчас обеспечиваются за счет транзита через Украину. Дополнительные поставки сверх нынешних объемов не предусмотрены.
– Является ли ликвидация украинского транзита целью проектов “Северный поток-2” и “Турецкий поток”? Насколько реально лишить Украину транзита?
М.К. “Газпром”, точнее, Кремль поставил целью ликвидировать украинский транзит. Я полагаю, это невозможно из-за отсутствия у “Газпрома” денег, а также из-за технических особенностей ГТС Украины, которая позволяет удовлетворять пиковый спрос на газ в Европе. Например, “Северный поток” ежедневно поставляет примерно равные объемы вне зависимости от колебаний спроса.
– Какой интерес Анкары в строительстве “Турецкого потока”?
М.К. За разрешение на строительство “Турецкого потока” Анкара получит скидки в цене на российский газ и более мягкие контрактные условия. Россия может даже снять условие take-or-pay, как это было сделано для Венгрии в обмен на участие в “Южном потоке”.
– Не будет ли TANAP (газопровод на территории Турции, часть “Южного газового коридора”, который должен доставлять в Европу азербайджанский газ) конкурировать с российским “Турецким потоком”?
М.К. TANAP поставит новый газ, а “Турецкий поток” – газ по действующим контрактам “Газпрома”. TANAP создаст конкурентный рынок и может заменить российский газ после окончания действия контрактов “Газпрома”. (стоимость ТANAP оценивается в $10-11 млрд., на первом этапе прокачка составит 16 млрд. куб. м. Из них 10 млрд. предназначены для Европы, а 6 млрд. – для Турции. В дальнейшем возможно увеличение мощности TANAP до 31 млрд. куб. м и подключение к проекту таких стран, как Туркменистан, Ирак и Иран. Ввод газопровода в эксплуатацию намечен на середину 2018 г., а после завершения строительства Трансадриатического газопровода (ТАР), ориентировочно в начале 2020 г., газ поступит и в Европу)
– Какие перспективы туркменского газа пойти в Европу в обход территории РФ? Когда-то ведь Украина покупала туркменский газ, используя российскую ГТС для транзита.
М.К. Туркменский газ обязательно придет в Европу. Эпоха природного газа может оказаться не такой долгой, и Туркменистан должен торопиться, чтобы не опоздать.
– Почему?
М.К. Возобновляемая энергетика развивается очень быстро, и в конечном счете газ станет только резервным топливом. Европейский газовый рынок может сократиться очень быстро.
– К чему приведет постройка интерконнекторов на территории стран ЕС, зачем они это делают?
М.К. Интерконнекторы повышают надежность газоснабжения. Они позволяют получать газ по альтернативным маршрутам в случае технических отказов или политических перекрытий газопроводов.
– Может ли цена на газ “отвязаться” от цены на нефть?
М.К. Многие поставщики и потребители уже отказались от нефтяной индексации. Доля газа, проданного по долгосрочным и краткосрочным контрактам с индексацией к спотовым ценам различных хабов постоянно растет.
– Исходит ли угроза для наполнения украинских хранилищ от развития СПГ в Европе?
М.К. Думаю, значение украинских ПХГ вырастет, поскольку газ станет в большей мере резервным топливом, поддерживающим возобновляемую энергетику. Неравномерность потребления газа будет расти, а вместе с ней будет расти и значение ПХГ.
– Какие основные вызовы перед Украиной вы видите в ближайшие три года? Спрашиваю в контексте политики РФ, проблемы добычи, импорта, нового договора после 2019 г.
М.К. Газовый сектор в общем развивается в правильном направлении. Очень выросла прозрачность операций “Нафтогаза”. Успешно развивается техническое сотрудничество с “Газпромом”, несмотря на разные политические заявления, в 2016 г. объем транзита российского газа вырос почти на четверть. (Украина в 2016 г. увеличила транзит природного газа через свою газотранспортную систему на 22,5% по сравнению с 2015 г. – до 82,2 млрд. куб. м. В 2015 г. транзит природного газа составил 67,1 млрд. куб. м). Именно “Нафтогаз” обеспечил годовые и суточные рекорды экспорта “Газпрома”.
Михаил Корчемкин – генеральный директор компании East European Gas Analysis.
Образование: в 1973 г. окончил Таллинский политехнический институт, в 1980 г. защитил кандидатскую диссертацию по экономике.
Карьера: в 1970-е и 1980-е годы работал в Институте экономики АН Эстонии, разрабатывал методы оптимального проектирования газопроводных систем, принимал участие в разработке ТЭО ряда крупных трубопроводных проектов Мингазпрома СССР. В 1990-1995 гг. работал в Пенсильванском университете. (Деловая столица/Энергетика Украины и мира)
