Эксклюзивное интервью агентству “Интерфакс-Украина” вице-премьера – министра регионального развития, строительства и ЖКХ Украины Геннадия Зубко.
– Когда вы ожидаете принятия законопроекта “О Фонде энергоэффективности”?
– В Раде, помимо этого документа, находится ряд законопроектов по энергоэффективности: “Закон о коммерческом учете”, “Закон о коммунальных услугах”, “Закон об энергоэффективности сооружений”. Это инструментарии, необходимые для успешной работы Фонда после пуска. Мы уже обсудили с депутатским корпусом и профильными комитетами (жилищно-коммунального хозяйства, строительства и комитетом топлива и энергетики) возможность посвятить энергоэффективности один день работы Рады, и рассмотреть эти законопроекты пакетом, чтобы дать возможность Фонду заработать. Этот вопрос, думаю, будет решен на согласительном совете. Мы планируем пустить Фонд уже с апреля, так как планы на 2016 г. по разработке законопроектов, их согласованию и обсуждению мы практически выполнили. Экспертная среда и депутатский корпус поддерживают их.
– То есть перенос сроков пуска Фонда в связи с тем, что законопроект не успели принять в 2016 г., не планируется?
– Нет, по графику мы определили дату пуска – 1 апреля. Также продолжают работать “теплые кредиты”. Кабмин намерен улучшить мониторинг программы и ее возможностей. Уже есть проект соответствующего постановления, который находится на согласовании у центральных органов исполнительной власти. Поэтому инструменты для роботы по улучшению энергоэффективности еще до пуска Фонда у нас есть.
– ЕС готов выделить Украине EUR100 млн. на поддержку Фонда. Планируется ли привлечение других источников финансирования, помимо государственных средств? И на каких условиях?
– Мы уже на протяжении полутора лет ведем переговоры с ЕС и правительством Германии о поддержке пуска Фонда. Не только в плане разработки законопроекта, но и возможности его технической поддержки. Так как важно, чтобы технические работники Фонда были высококвалифицированными специалистами. Возможно, будем даже привлекать специалистов из других стран, как, например, привлекали немецких специалистов для разработки законопроекта и технических регламентов. Поэтому EUR25 млн., которые Германия запланировала в своем бюджете на поддержку Фонда, и EUR100 млн. от ЕС станут, фактически, грантовой поддержкой для украинцев, чтобы частично компенсировать их затраты. Это, по сути, не финансирование самого Фонда, а финансирование проектов, которые будут внедрять украинцы. То есть, мы рассчитываем, что будет компенсация не только из госбюджета, но и за счет этих EUR100 млн. от ЕС. Единственное условие Европейского союза – пуск Фонда, только тогда они будут готовы его наполнять. Кроме того, чтобы предоставлять финансовую помощь, они готовы включаться в разработку технических вопросов. В частности, наблюдательный совет Фонда, который сейчас формируется, должен включать представителей ЕС и других доноров. В настоящее время идут переговоры о назначении организации IFC представителем от всех доноров. Она войдет в набсовет и будет помогать разрабатывать технические решения. IFC также будет координатором по выделенным средствам ЕС.
– Как долго ЕС готов оказывать поддержку Фонду энергоэффективности?
– ЕС готов его поддерживать до тех пор, пока он не заработает автономно. Украина, стремясь к энергоэффективности, должна направлять средства не только на субсидии в 47 млрд. грн., но и на энергоэффективность. Субсидии не дают возможности экономить энергию, а лишь оказывают поддержку гражданам, не имеющим возможности платить за жилкомуслуги. Пустив и показав эффективность Фонда, Украина начнет самостоятельно его финансировать. Кстати, вторым шагом мы планируем направление остатка субсидий на финансирование мероприятий по энергоэффективности, чтобы превратить потребление в инвестицию.
– Какие средства необходимы для финансирования Фонда в будущем?
– Это будет зависеть от того, какую экономическую цель Украина хочет достигнуть в конечном итоге. Германия, например, поставила себе цель – потребление 50 кВат/1 кв. м., а в 2025 г. – 25 кВат/1 кв. м. Мы также сейчас определяем цели, которые постепенно будут приближать нас к европейским стандартам. Сейчас мы поставили перед собой задачу сократить потребление газа в стране с 18 до 11 млрд. куб. м. Это программа десяти лет и потребует практически EUR22 млрд. Все будет зависеть от того, как внедрение мероприятий по энергоэффективности будет влиять на валютно-платежный баланс страны и мультипликативный эффект развития экономики. Ведь эти средства вкладываются не только в уменьшение потребления, но и в стройматериалы, работы, инженерные сети. Если на протяжении десяти лет мы будем двигаться по программе энергоэффективности, то сможем вдвое уменьшить потребление газа в жилищном секторе.
– Если программы Фонда энергоэффективности будут пользоваться большой популярностью, возможно ли сворачивание программы “теплых кредитов”? В этом случае правительство могло бы в большем объеме финансировать Фонд…
– Сегодня не идет речь о закрытии каких-либо программ. В Украине действует программа IQ-energy ЕБРР, со своими условиями, инструментами поддержки энергоэффективности. Работает правительственная программа энергоэффективности, которая компенсирует затраты на утеплители, радиаторы и другое оборудование из перечня. С другой стороны, Фонд предоставит более комплексный подход к вопросу термомодернизации жилья. Мы ожидаем эффекта на уровне 70%, который продемонстрировала полная санация домов: замена инженерных сетей, установка регуляторов на батареях, распределение тепловой энергии по домам, и самое главное – утепление. Поэтому цель Фонда, проведя сертификацию, дать рекомендации по комплексным мероприятиям, разбить их на несколько этапов, чтобы оказаться на самой высокой ступеньке – классе “А” зданий. Именно этот класс дает минимальное потребление и наименьший счет для домохозяйства. Но параллельные программы могут сосуществовать и обеспечивать интересы разных групп потребителей. Европейские страны, достигшие 50 кВт/1 кв. м, внедряли не только финансовую поддержку, но и техническую, для достижения максимального эффекта. Мы взяли лучшие примеры Польши, Словении, Германии, Литвы, и посмотрели, как работали их фонды. Время покажет эффективность той или иной программы, и это будет определено непосредственно клиентом.
– Если говорить о возмещении средств по программе Фонда, на какие суммы могут рассчитывать украинцы?
– Это будет зависеть от разработанного проекта и предложенных технических решений, отсюда необходимость определенной суммы на их реализацию. Будет оцениваться, что именно поменяется при проведении соответствующих мероприятий. То есть размер компенсации будет зависеть от изменения класса энергоэффективности здания: чем он выше по шкале энергоэффективности, тем больше будет предоставленная помощь. Максимальный размер компенсации – 50% от суммы затрат – будет предоставляться, если здание достигает максимального класса энергоэффективности – “А” или “Б”.
– Жилищный фонд Украины в целом очень устаревший. Есть ли смысл модернизировать все здания, или же в некоторых случаях целесообразнее снести старые дома и построить на их месте новые?
– Думаю, если бы у нас был лишний жилищный фонд, мы могли бы себе позволить что-то сносить. Но опыт западных стран, начиная с восточной Германии, модернизировавшей жилье, построенное в советские времена, показал, что дешевле, все же, модернизировать, чем сносить и строить новое. Такие решения возможны, если речь идет о таком городе, как Киев, и при этом есть инвестор, готовый на месте старых домов построить новое жилье, более эффективное, более высотное. Но это вопрос рынка, и сегодня экономических оснований для сноса и строительства нового жилья практически нет. Мы уже много лет слышим, что жилищный фонд устарел, его нужно сносить, строить новое… Думаю, мы к этому придем, но уже в условиях экономического роста. Сейчас мы должны предложить украинцам, независимо от того, где они живут – в панельном или кирпичном доме, механизм уменьшения потребления.
– Львовские власти твердят, что Минрегон уже почти год блокирует выделение кредита от Европейского инвестиционного банка (ЕИБ) на рекультивацию свалки и строительство мусороперерабатывающего завода. Эти заявления имеют под собой какие-то основания?
– Львовские власти начали заниматься этим вопросом после того, как случилась трагедия на Грибовичской свалке. В настоящее время ЕИБ направил Львову своих специалистов, чтобы проект, который фактически у них отсутствует, был профессионально подготовлен и банк смог бы его профинансировать. Сначала Львов пытался подать заявку на EUR7 млн., потом на EUR70 млн. Сегодня этот вопрос находится в плоскости принятия решения банком. А городу нужно разработать качественный проект, который кстати банк предварительно оценивает в EUR35 млн. Без проекта и технико-экономического обоснования любая заявка – это просто декларация желания. Каждое лишнее евро, взятое у банка, позже будет учтено в тарифе и будет возвращено из кармана львовян.
Для решения этого вопроса можно использовать и деньги уже оплаченные львовянами в налогах. Бюджет развития Львова в 2017 г. составляет 1800 млн. грн, Минрегион сделал все для того, чтобы обеспечить поддержку этого проекта. Думаю, городу нужно активнее работать в этом направлении.
– Но проблема с полигонами в стране не решается комплексно. Можно сказать, львовской власти в каком-то смысле не повезло, а эта трагедия могла случиться в другом месте.
– Почему не повезло? Львовской власти просто нужно было раньше заниматься этим вопросом. Потому что, если вы посмотрите на другие полигоны в других областных центрах, то они, в принципе, находятся в абсолютно нормальном состоянии – с дезактивацией, с дегазацией, с возможностью сортировки мусора, с нормальной ситуацией вокруг них. Очень важно понимать, что сегодня вопрос уборки, сортировки и хранения мусора находится в плоскости муниципалитетов. И если муниципалитет занимается этим целенаправленно, а не только собирает деньги со своих жителей и вывозит на полигон мусор, не сортируя, не дезактивируя, не убирая газы, то трагедий быть не должно. Вопрос в том, как местное самоуправление соотносит в своих приоритетах вопрос отходов.
– Возвращаясь к законодательным изменениям, помимо проектов по энергоэффективности, в Верховной Раде находятся законопроекты по строительной отрасли. В частности, законопроект №4733-1 “О совершенствовании градостроительной деятельности” и №5587 “Об улучшении условий ведения строительной деятельности”. Какие изменения они предусматривают?
– Эти законопроекты для страны крайне важны, так как мы стремимся подняться в рейтинге Doing Business. Кстати, на прошлой неделе народные депутаты поддержали законопроект №4733-1 о совершенствовании градостроительной деятельности. Оба указанные документа значительно упрощают подход к разрешительным процедурам: вместо пяти категорий в строительстве появятся три класса последствий. Многие застройщики злоупотребляли неопределенностью границ III и IV категории. Теперь такой возможности не будет. Будет введена система выдачи разрешений либо же сообщений, под которые подпадают около 80% всех строительств в Украине. Также есть предложение ввести штрафы за недобросовестное исполнение обязанностей работниками разрешительных учреждений.
Если мы говорим о рейтинге, то его формируют четыре фактора: срок выдачи разрешения, количество разрешительных процедур, стоимость этих разрешений, контроль качества.
По первым двум у нас нормальные позиции, но если взять стоимость разрешений, которая оценивается процентом от дохода на душу населения, то здесь Украина занимает практически 200 место. Поэтому нам нужно работать над снижением стоимости строительства. Частично этот вопрос решает законопроект “О совершенствовании градостроительной деятельности”.
Важным также является вопрос отмены паевого участия. Это огромная нагрузка не только на застройщика, но и на покупателя жилья. Поэтому упразднение этого атавизма позволит продвинуться в рейтинге страны.
Законопроект “Об улучшении ведения строительного бизнеса”, в первую очередь, определяет перечень работ, не требующих разрешений. Много работ, в частности, которые проводит малый и средний бизнес, не требует разрешений. Ведь разрешения оказывают большую финансовую нагрузку на застройщика. К примеру, дополнительная теплоизоляция и модернизация – это увеличение стоимости строительства на 1%, тогда как стоимость разрешительных процедур в Украине составляет практически 2-3% стоимости проекта.
– Расскажите более подробно о планах правительства относительно судьбы паевого участия. Ваш заместитель Лев Парцхаладзе, к примеру, говорил не об отмене паевого участия, а о введении его уплаты на этапе покупки земельного участка.
– Паевое участие всегда предусматривало средства на развитие территорий, строительство инженерных сетей, но со временем этот механизм превратился в коррупционный фактор. С одной стороны, он вынуждает застройщика платить паевое участие, но подводить электрические, инженерные сети, водоотвод, водоснабжение также должен застройщик за свой счет. Строительство социальной инфраструктуры вокруг дома, например, детсада, также зачастую входит в проектное задание. Возникает – как это влияет на привлечение инвестиций? – негативно. Исходя из этого, возникло предложение учитывать паевое участие в стоимости земельного участка.
Органы местного самоуправления в рамках децентрализации получили дополнительные средства, в том числе от налога на недвижимое имущество, часть которых могут быть направлены на развитие жилищного сектора и строительство инженерных сетей. Теперь стоит вопрос привлечения инвестора. Если город предлагает ему участок с готовыми инженерными сетями, то на конкурсе сможет указать цену с учетом их стоимости. Тогда это будет абсолютно прозрачная система.
Скажу больше: на сегодня в Украине есть города, готовые привлекать инвестиции, предоставляя такие земельные участки бесплатно. Ведь чтобы привлечь рабочую силу, необходимо дать жилье. И чем меньше оно будет стоить, тем больше шансов привлечь работников, за которыми обязательно придет инвестор и построит предприятие. По итогам 2016 г. рост доходов местных бюджетов составил почти 55%, или 49 млрд. грн., и речь идет именно о бюджетах развития. То есть, на местах достаточно средств и полномочий для подвода инженерных сетей и развития территорий.
– При этом киевские власти говорят о недостаточности средств для строительства инженерных сетей собственными силами. Они решили сделать единую для всех ставку паевого участия в 4%, а в этом году будет действовать льготная – 2%. Однако полная отмена, по их словам, сейчас невозможна.
– Законодательство дает право муниципалитетам самостоятельно определять ставку паевого участия – это стимулирует конкуренцию городов за привлечение инвестиций. Но, по моему мнению, пришло время на законодательном уровне отменять паевое участие. Город, желающий развиваться и привлекать инвестиции, должен думать о создании условий для комфортного проживания людей, работающих на предприятиях, уплачивающих НДФЛ и наполняющих бюджет.
Получив профицит бюджета в этом году, города должны подумать о направлении средств на развитие инфраструктуры. Средства от налога на недвижимое имущество, кстати, можно направлять именно на развитие инфраструктуры. В любом случае такие решения должны приниматься местным самоуправлением.
– На итоговой пресс-конференции глава Госархстройинспекции Алексей Кудрявцев отметил неактивность территориальных общин в вопросе взятия на себя функций госархстройконтроля. Какова перспектива успешного завершения реформы децентрализации госархстройконтроля и шансов, что не только областные центры, но и остальные города примут в ней участие?
– За прошедший год практически все областные центры взяли на себя такие полномочия. Также много районных центров и городов областного значения обращаются за такой возможностью. В то же время, к примеру, Полтава, отказывается от этих полномочий, и у меня возникает – каким образом этот город намерен развиваться? Ведь это не только контроль, но и возможности для общины.
Думаю, нам нужно проводить разъяснительную работу не только с городскими властями, но и с жителями этих городов. Если избранный людьми городской голова отказывается от дополнительных полномочий, которые дают возможность развивать свой город, – это неправильно. Люди об этом должны знать.
Нужно также двигаться к упрощению процедуры передачи полномочий архстройконтроля.
Кроме того, много вопросов возникает к подготовке специалистов для работы на местах. Сейчас их уровень недостаточный, поэтому перед нами стоит задача сделать электронные экзамены. Думаю, 2017 г. для ГАСИ будет в значительной мере сервисным. Она будет помогать городам в подготовке специалистов, ведь очень важно, чтобы города получили такой инструмент, как госархстройконтроль. За государством должны остаться только объекты V категории (III класса последствий) и контроль над выдачей разрешений местными властями. Думаю, 2017 г. будет очень показательным в этом плане.
– Какие изменения в 2017 г. министерство готовит для строительной отрасли?
– В этом году стоит вопрос пересмотра еще 30 государственных строительный норм (ДБН), их усовершенствования и, самое главное, приведения их к европейским стандартам. Это вопрос №1, поскольку мы хотим внедрить закон, регламентирующий работу рынка строительных изделий на территории Украины. И все стандарты, действующие в Европе, должны беспрепятственно работать в Украине, в том числе и относительно стройматериалов, произведенных в нашей стране. Мы такой законопроект уже подали в правительство на рассмотрение.
– Если говорить о стройматериалах, хотелось бы затронуть вопрос о качестве продаваемого цемента. Отраслевые организации неоднократно отмечали массовое распространение в Украине фальсификата, даже в крупных торговых сетях. С 1 августа 2016 г. вступили в силу новые нормы цемента, однако, чтобы они полностью заработали, нужны соответствующие лаборатории, которые могут проверить качество этого цемента. Кто этим должен заниматься?
– Если цемент находится в розничной торговле, за его качество несет ответственность продавец – он должен получить от производителя сертификат. Если он находится на складе производителя, то последний несет ответственность. Поэтому дополнительно проверять качество цемента в розничной сети нет необходимости. Если же говорить о проверке качества продукции у производителей, то такая практика существует в европейских странах. И она предусматривает полное отделение лабораторий от производителей. Независимые лаборатории оценивают качество цемента, импортирующего в Украину. Но это вопрос бизнеса, и создание лабораторий, думаю, действительно могло бы улучшить качество украинского цемента.
– Как вы относитесь к перспективе строительства в Украине бетонных дорог?
– Государство в 2017 г. выделяет около 30 млрд. грн. на реконструкцию и ремонт дорог. Но если говорить о бетонных, то речь может идти лишь о новом строительстве: менять существующую дорогу на бетонную никто не будет, это экономически нецелесообразно. Если это новое строительство, то, опять же, нужно учитывать технико-экономическое обоснование, в том числе валютную составляющую: будет ли бетонная дорога реально дешевле, чем классическая.
Как показала мировая практика, строительство бетых дорог актуально, если есть много мостовых переходов или телей. В этом случае есть общее полотно, несущее более-менее существенную нагрузку.
Думаю, в Украине можно говорить о строительстве бетых дорог, например, если речь идет об Окружной дороге в Киеве.
– Какой объем финансирования ГФРР, запланированный в 2017 г.?
– 3,5 млрд. грн. Это на 0,5 млрд. грн. больше, чем в прошлом году. Но еще раз подчеркну: это мотивационный инструмент. К примеру, в прошлом году поступления в местные бюджеты выросли на 49 млрд. грн. и средства местных бюджетов развития составили 142 млрд. грн. Теперь сравните эту сумму с 3 млрд. грн., которые государство выделяет на Фонд регионального развития. ГФРР – это мотивационный инструмент, которым государство, формируя политику, готово поддержать, или создание ЦПАУ, или энергоэффективность, или местные дороги.
– Правительство озвучивало планы сократить финансирование проектов ГФРР до 50% от их стоимости, чтобы местные органы сами дофинансировали 50%. Планируется ли такое нововведение, каковы от него выгоды?
– По моему мнению, чем больше будет мультипликативный эффект на средства, которые вкладывает государство, тем лучше. Например, государство вкладывает 3 млрд. грн. и 3 млрд. грн. вкладывает местное самоуправление.
Мы уже пошли на то, чтобы ГФРР начала финансировать проекты в размере от 10% общей стоимости. Муниципалитет может предложить не 10%, а больше.
Механизм призван создать конкуренцию между муниципалитетами, так как региональная комиссия будет решать, кому предоставить финансирование. Если одна община будет готова профинансировать не 10%, а больше, то и шансы на победу у нее вырастут.
Однако сделать условием для местных общин финансирование в 50% мы пока не можем, так как понимаем, что есть разные общины. У одной может хватать средств на финансирование более 10% проекта, другая же вынуждена их искать, чтобы присоединиться к программе. Получилось бы, что нуждающиеся в помощи общины остались бы без внимания, а те, у которых есть деньги, получали бы еще больше от государства.
Поэтому окончательного условия относительно 50% мы пока не вводим, но мы дали возможность дополнительно финансировать, чтобы иметь преимущество перед другими проектами на региональном уровне. Государство направляет деньги не просто на проекты капитального строительства, а на реализацию государственной политики. В прошлом году это были вопросы энергоэффективности, ЦПАУ, ремонта и строительства местных дорог. Государство хочет мотивировать местное самоуправление вкладывать средства именно в эти проекты. Но, думаю, придет время, когда государство будет финансировать за счет ГФРР только объекты культуры или спорта.
– Приоритетные направления для ГФРР на 2017 г. остаются те же?
– Пока да, остаются такие же: энергоэффективность, местные дороги, ЦПАУ, социальная инфраструктура. (Интерфакс-Украина/Энергетика Украины и мира)
