Объем экспорта из регионов Уральского федерального округа в первом полугодии 2017 г. составил $17,1 млрд., это на 3 млрд. больше, чем за аналогичный период прошлого года. Среди главных экспортных товаров – традиционно минеральное сырье, металлы и изделия из них. Сложная продукция – машины, оборудование и аппаратура – занимает лишь 1,6% общего объема.
Независимость для трубы
Тем временем именно экспортная привлекательность должна стать одним из главных показателей успешности импортозамещения, уверены эксперты, поскольку сам по себе выпуск аналогов заграничной продукции еще не говорит о конкурентоспособности предприятий. Взглянув на промышленность УФО под этим углом, больших успехов пока не видно. Уральские производители, традиционно работающие на внутренний рынок, на внешний не замахиваются. В ближайшее время перед ними стоит задача заместить импортную продукцию в ряде приоритетных отраслей внутри страны. В их числе – топливно-энергетический комплекс. По словам первого замминистра энергетики РФ Алексея Текслера, доля закупок отечественного оборудования предприятиями отрасли составляет в среднем от 70 до 80%.
– Этот процесс начался не в 2014 г., когда ввели секторальные санкции, а гораздо раньше. И сегодня зависимость уже переломлена, причем не только по процентам, но и по количеству технологий, – отмечает он.
Доля отечественного оборудования и комплектующих, используемых при транспортировке углеводородов, превысила 90%. Например, в прошлом году нефтетранспортная компания достроила в Челябинске завод нефтяных насосов, вложив в проект почти 5 млрд. руб. Разработанные по собственной технологии аппараты уже перекачивают углеводороды. Уникальное оборудование для эксплуатации и ремонта магистральных трубопроводов в скором времени начнут выпускать в Тюмени.
Перевести бумаги в цифру
По оценке федерального минпромторга, ежегодный объем рынка продукции для российского ТЭК – не менее 500 млрд. руб., и присутствие на нем отечественных игроков увеличивается. Например, по словам замминистра Василия Осьмакова, за последние два года доля российской продукции в сегменте нефтегазового оборудования выросла на 8%. Это происходит во многом благодаря господдержке, подчеркивают сами производственники. Только в УФО в прошлом году федеральный Фонд развития промышленности (ФРП) профинансировал десяток проектов в этой сфере. Например, 480 млн. руб. в виде пятипроцентного займа получило екатеринбургское предприятие, производящее комплексное оборудование для повышения нефтеотдачи, эффективности эксплуатации скважин и утилизации попутного газа. 300 млн. досталось компании из Челябинска, которая внедряет технологию безостановочных ремонтов на предприятиях ТЭК, еще 600 млн. руб. – разработчику высокопроизводительного проходческого комбайна фронтального действия для угледобычи.
– Только за последние два месяца ФРП получил порядка 30 новых заявок на сумму более восьми млрд. руб., – отмечает Осьмаков.
Но на практике процесс получения господдержки забюрокрачен до предела, рассказывают на предприятиях: многие институты развития, региональные и федеральные органы власти по-прежнему используют бумажные носители, и заявка на поддержку в каждую инстанцию – это внушительная стопа бумаг с уникальным набором документов.
– Мы вынуждены сначала идти в минобрнауки за псевдофундаментальными первыми частями заявки на поддержку, потом – в минпромторг за более продвинутыми, потом думать о ФРП. И у всех абсолютно разные условия, что в принципе странно, потому что государство как один игрок выступает с четким, понятным набором требований к проекту. Почему их просто не отзеркалить и не сделать унифицированными для всех федеральных органов исполнительной власти и внутри них, для разных инструментов поддержки? – предлагает начальник департамента технологических партнерств и импортозамещения добывающей компании Сергей Архипов.
Поэтому бизнес уповает на “цифровизацию”.
– Необходимо наладить электронное бесконтактное взаимодействие с чиновниками на всех стадиях прохождения заявок и реализации проектов, адекватный объем и частоту отчетности. Важно перейти на одно окно подачи заявки на господдержку, – перечисляет Александр Шохин, президент РСПП. – В этом случае у предприятия появится возможность выбирать инструмент в зависимости от своих параметров, не переписывая заявку по-новому каждый раз. У нас есть ГИС Промышленности, на нее можно было бы возложить эти функции.
Набор инструментов
Но действующих мер поддержки для создания по-настоящему конкурентоспособной продукции не хватает, особенно если в перспективе речь пойдет об экспорте, уверены эксперты. Здесь и так называемая “проблема 303”, когда государство готово помочь рублем проектам стоимостью 300-500 млн. и более 3 млрд. руб., но не имеет программ поддержки для тех, кто посередине, и непреодолимый барьер банковских ставок.
– Если к нашим нефтяникам придет зарубежный поставщик с турбиной в рассрочку под два % на пять лет и я со своей, под 11% от Сбербанка, кого они выберут? Какой может быть разговор о конкурентоспособности? – задает риторические вопросы Михаил Лифшиц, председатель совета директоров промышленного холдинга, куда входит уральский турбинный завод.
Однако, по мнению промышленников, главная проблема импортозамещающих проектов не столько в объемах финансирования, сколько в непредсказуемости условий его предоставления.
– Нет ясности ни по перечню мер поддержки, ни по срокам жизни тех или иных инструментов, – считает Александр Шохин. – Например, недавно была дискуссия между министерствами экономики и финансов о так называемом налоге на модернизацию. Обсуждался вопрос о передаче льготы по налогообложению движимого имущества с федерального на региональные уровни. К счастью, решили, что в ближайший год льгота отменяться не будет, спасибо за это от бизнеса.
– Мы считаем, что такой инструмент востребован и часть проектов реализуется только благодаря ему, – возражает Шохин. – Дело не только в налоговых преференциях, а в том, что в СПИК воплощено то, что мы хотели бы получить для экономики в целом – распространение условий госрегулирования на весь период реализации проекта.
– Прозрачность поведения потребителя, коим часто является государство, для нас крайне важна, чтобы просчитать свои программы развития, – поддерживает коллегу Лифшиц. – Сколько мы будем жить с ценовым критерием закупки, столько у нас не будет конкурентоспособной продукции?! Ведь если дешево, значит плохо, поэтому надо руководствоваться критерием жизненного цикла.
По мнению чиновников, загрузить производителей долгими и “понятными” заказами внутри страны сможет программа ДПМ-штрих, которая в окончательном виде должна появиться к концу этого года. В отличие от предыдущей программы ДПМ (договоры о предоставлении мощности), которая подразумевала возведение генерирующих объектов в формате государственно-частного партнерства, новая нацелена на модернизацию и техническое перевооружение имеющихся станций. Например, в Свердловской области в нее может быть включена Верхнетагильская ГРЭС, которую собственник переводит с угля на газ. (Российская газета/Энергетика Украины и мира)
