Две деревни на острове Хоккайдо, чей промысел подкосила пандемия, решили привлечь инвестиции – разместить у себя хранилища ядерных отходов.
Инициатива администраций Суццу и Камоэнай подать заявку – пока только на исследование территории – разделила население на два лагеря. Одни заинтересованы в субсидиях, которые сулит проект репозитория, вторые до сих пор под впечатлением от разрушительных последствий катастрофы на АЭС “Фукусима” и полны решимости не допустить ничего “ядерного”.
В свое время Япония в энергообеспечении промышленности сделала ставку на АЭС. С начала производства атомной энергии в 1966 г. накопились тысячи тонн высокоактивных отходов. Объем РАО неумолимо растет, а место для постоянного централизованного хранения власти не могут найти уже более двух десятилетий. Авария на “Фукусиме” в 2011 г. усилила скептицизм общества в отношении безопасности не только реакторов, но и хранения отходов на протяжении веков. На этом фоне заявки от деревень Суццу с населением 2885 человек и Камоэнай с населением 810 человек выглядят как большой шаг вперед. Но не все жители согласны с решением муниципалитетов.
Стратегия Японии заключается в извлечении из облученного топлива урана и плутония для повторного использования. Отходы переработки планируется остекловывать, заключать в стальные контейнеры и держать в скалистых породах, в глубоком геологическом хранилище – минимум 300 м. Там радиоактивные элементы будут распадаться, и за 1 тыс. лет их активность должна снизиться на 99,9 %. “Безопаснее хранить высокоактивные отходы под землей, учитывая риски землетрясений, цунами, тайфунов, пожаров или терроризма”, – говорится в официальном сообщении Организации по обращению с ядерными отходами Японии (NUMO).
Закон 2000 г. предусматривал, что площадка будет выбрана примерно к 2025 г., а захоронение начнется через 10 лет. Но муниципалитеты отнеслись к предложению правительства без энтузиазма. После Фукусимы общественность и вовсе настроилась против атомной энергетики.
За день до цунами и землетрясения, вызвавших самую серьезную ядерную аварию в стране, в Японии работали 54 реактора, производившие почти треть энергии в национальной системе генерации. За 14 месяцев после все АЭС были остановлены в ожидании нормативных изменений. К 2013 году цены на электричество выросли более чем на 20 %. Не имея собственных горючих полезных ископаемых, Япония оказалась в зависимости от импорта угля и жидкого газа. Девять блоков прошли инспекции, подтверждающие их соответствие новым стандартам безопасности, и возобновили работу. По 18 блокам поданы заявки на перезапуск. В 2019 году атом обеспечивал всего 7,5 % энергии в стране.
В конце октября прошлого года свежеизбранный премьер-министр Есихидэ Суга в своем первом обращении к парламенту заявил, что к 2050 г. Япония должна стать углеродно-нейтральной. Министр экономики, торговли и промышленности Хироси Кадзияма заявлял, что правительство может пересмотреть свои цели в области энергоснабжения на 2030 г., чтобы выполнить поручение премьера. Цель на 2030 год – до 24 % в энергобалансе у возобновляемых источников, 22 % – максимальная доля атомной генерации, 26 % – угля и 27 % – СПГ. По словам Кадзиямы, строительство новых атомных станций не рассматривается, поскольку доверие общественности после аварии на “Фукусиме” еще не восстановлено.
А уже в февральском интервью Financial Times Кадзияма охарактеризовал электроснабжение Японии как ненадежное во время сильного снегопада в январе 2021 г. Непогода привела к высоким ценам на электроэнергию и ограничению поставок в некоторые районы страны. “Солнце не генерировало. Ветер не генерировал. Я пытаюсь убедить всех, что, в конце концов, нам нужна ядерная энергия”, – говорит Кадзияма.
Анализ, проведенный его министерством, показал, что будет трудно обеспечить более 60 % потребности Японии в электроэнергии из возобновляемых источников. Ссылаясь на особенности ландшафта и отсутствие подходящих земель для солнечных батарей, а также глубоких океанов, Хироси Кадзияма констатирует: “Географические ограничения Японии означают, что внедрить возобновляемые источники энергии не так просто, как в Европе или Северной Америке”.
В мае 2015 года Япония приняла новые правила выбора места для хранилища высокоактивных отходов. Было решено составить “карту научных характеристик” геологического захоронения. К июлю 2017 года общественности представили карту с регионами, которые с наибольшей долей вероятности соответствуют геологическим требованиям и могут быть включены в список площадок для детальной инспекции. Тогда же в качестве стимула правительство предложило на первом этапе муниципалитетам-заявителям гранты на сумму до 2 млрд. иен (19 млн. долларов).
Ориентировочных дат выбора площадки или окончания строительства хранилища у правительства пока нет.
“В данный момент я не могу назвать крайний срок (завершения строительства хранилища), – сказал Масару Касима, заместитель директора подразделения Министерства экономики, торговли и промышленности, занимающегося радиоактивными отходами. – Мы будем рассматривать весь график с учетом прогресса на двух новых потенциальных объектах (Суццу и Камоэнай”), а также после работы с общественностью на общенациональном уровне”.
Тем временем радиоактивные отходы продолжают накапливаться по всей стране. Они хранятся в ядерном комплексе “Роккасе” на севере острова Хонсю, на атомных станциях, площадках исследовательских реакторов. На “Роккасе” и заводе по переработке ОЯТ “Токаймура” уже около 2,5 тыс. блоков. остеклованных отходов. Еще 19 тыс. т облученного топлива ожидают обработки на других объектах.
Коронавирус уничтожил экономику двух рыбацких поселков, власти Суццу и Камоэная решили действовать. “Приз”, на который они нацелились, – это 3,9 трлн. иен (37 млрд. долларов) инвестиций в три этапа. Сначала NUMO за два года оценит риск с использованием геологических карт и научных изысканий, что может принести территориям субсидии до 2 млрд. иен. Затем четырехлетние полевые исследования, субсидия – до 7 млрд. Наконец, на третьем этапе, который продлится примерно 14 лет, будет построен испытательный стенд и проведена оценка извлеченных пластов.
Для Суццу, чьи региональные налоговые поступления в 2019 финансовом году составили 244,2 млн. иен, даже первый этап – большой денежный стимул. Для маленького Камоэная это и вовсе золотой дождь или, скорее, с учетом традиционного промысла, золотая рыбка. Обе общины переживают экономический спад на протяжении десятилетий. С 1985 года объем несельскохозяйственного производства морепродуктов в Японии упал более чем на две трети. Администрация Камоэная пыталась было воплотить проект по восстановлению улова, но потепление вод, усугубленное изменением климата, помешало планам. Усилия деревни по оживлению рыбной промышленности не увенчались успехом, сказал мэр Масаюки Такахаси в Японском национальном пресс-клубе в ноябре прошлого года. По его словам, 2020 год оказался особенно трудным из-за пандемии.
В Суццу предлагали на субсидию первого этапа построить прибрежную ветростанцию. В этом поселке была размещена первая в Японии наземная ВЭС, которая, по словам мэра Харуо Катаоки, была важным финансовым ресурсом для муниципалитета. Мэр считает, что выбор Суццу, стоявшего в авангарде возобновляемой энергетики, как потенциального места захоронения отходов – это парадокс, с которым сталкивается каждая страна, принявшая ядерную энергетику. “Хранилище следует рассматривать не как ядерную свалку, а как место, где собираются новейшие технологии”, – подчеркнул Катаока.
Группа граждан 23 октября 2020 года призвала власти провести референдум по вопросу строительства хранилища, но муниципальное собрание отклонило требование. О накале страстей говорит тот факт, что накануне в окно дома мэра кто-то бросил самодельную зажигательную бомбу. Решение властей раскололо поселок.
“Суццу – это дружное сообщество. Наши дети растут в окружении чистой природы, – объясняет свою позицию Нобука Мики, соруководитель группы, борющейся против хранилища. – А мэр не слушает граждан, чьи поколения будут жить в Суццу”.
Мики переехала в Суццу восемь лет назад из Саппоро, когда ее муж унаследовал семейный бизнес. Говорит, они уже получали анонимные угрозы и письма от клиентов, которые собираются бойкотировать продукцию из мест, где будет хранилище. Мики также не вдохновляет идея новой ветростанции: “Морская установка добьет наш рыбный промысел”.
Некоторые геологи тоже обеспокоены. Почетный профессор Юго Оно из Университета Хоккайдо считает, что землетрясения силой более шести баллов, которые случаются в регионе, будет достаточно, чтобы нанести значительный ущерб подземным строениям.
Даже если деревни Хоккайдо подойдут для строительства хранилища, нет гарантии, что их жители не изменят мнения в течение десятилетий, необходимых для завершения строительства. Так, в январе 2007 г. мэр городка Тойо в префектуре Коти, занимавший свой пост на протяжении 10 лет, первым подал заявку на размещение ядерных отходов. Через три месяца жители города сместили его с должности. Новый мэр заявку сразу отозвал.
Но Японии нужно где-то хранить отходы, и для этого придется бороться с предубеждениями, говорят представители атомной отрасли. Есть шанс, что успех проектов аналогичных репозиториев в Финляндии и Швеции со временем повлияет на настроения в стране.
“Противникам ядерной энергии легко использовать эмоциональные аргументы, чтобы напугать людей, – говорит Дейл Кляйн, помощник вице-канцлера по исследованиям Техасского университета, бывший председатель Комиссии по ядерному регулированию США и член независимого консультативного комитета TEPCO по расследованию аспектов ядерной аварии на “Фукусиме”. – Все больше стран будут добиваться прогресса в этой области, и это вселит в народ Японии уверенность в том, что постоянное захоронение ядерных отходов может быть безопасно”.
Ранее сообщалось, что Япония планирует построить 45 ГВт оффшорных ветровых электростанций к 2040 г. (atomic-energy.ru/Энергетика Украины и мира)
