В украинских соцсетях все громче звучит мантра о “настоящей себестоимости” газа на уровне 3-4 грн. и о том, что потребителей тотально обманывают “газовые олигархи”. Есть даже законопроект на рассмотрении Верховной Рады №4680 о “направлении газа, накопленного в неотапливаемый период, и отечественной добычи на нужды населения”.
Kosatka.Media попросила украинских энергетических экспертов прокомментировать тезисы этого законопроекта и объяснить – возможно ли Украине полностью обеспечить себя собственным газом, что для этого надо делать и станет ли он после этого дешевым. Например, по 3 гривны.
О “себестоимости газа”
В законопроекте между строк читается популярный в соцсетях тезис о “настоящей себестоимости” газодобычи в Украине – на уровне 3,4 грн. за кубометр. Но нет ли здесь манипуляции?
На самом деле, говорят эксперты, даже такого понятия как “себестоимость газа” в нефтегазовой отрасли нет. Потому что больше всего денег (миллиарды долларов) расходуется на разведку и исследования. А в себестоимости газа как товара они не отображаются. Корректно говорить о так называемой стоимости подъема газа. Но и это не окончательные расходы, которые несет компания-добытчик в процессе газодобычи.
Евгений Паленка, экс-руководитель добывающих компаний, независимый энергетический эксперт:
“В нефтегазовой отрасли нет понятия себестоимости продукции. Есть четыре типа промышленности, в которых некорректно говорить о себестоимости: космическая отрасль, ядерная энергетика, фармацевтика и нефтегазовая.
Например, в фармацевтике можно потратить миллиарды грн. на исследования каких-то лекарств, а затем открыть, что эти лекарства можно делать из растения, которое растет повсюду, и их изготовление будет стоить три цента плюс еще два цента – стоимость электроэнергии, всего 5 центов. Но те миллиарды, которые потратили на исследования, вы не увидите в себестоимости. Поэтому говорят о себестоимости изготовления лекарств, вакцины.
В нефтегазовой отрасли так же. Предприятия по добыче газа инвестируют огромные средства в лицензии, разведывательные лицензии (гринфилд). Тратятся деньги на разведку, сейсмические исследования. И даже скважины, которые в конечном итоге бурятся – не всегда дают продукцию. Поэтому есть отказы от лицензий, которые так и не стали месторождениями. И эти расходы также не идут в себестоимость продукции.
Поэтому по добыче углеводородов мы не можем говорить о себестоимости. Но можем говорить о средней стоимости разведки и поднятия на поверхность 1000 кубических метров нефтегазовой смеси. Далее ее еще надо привести в товарный вид – разделить на нефть, газ, конденсат, парафины и др. А для газа – еще и обеспечить соответствующее давление, чтобы подать в газотранспортную систему.
Средняя по Украине стоимость подъема 1000 кубических метров газа на поверхность (это данные 2015 года) – между $100 и $200 без учета ренты на добычу, которая формально по бухгалтерскому учету относится к себестоимости продукции. Сейчас рента уплачивается по ставке, которая привязана к цене растаможивания импортного газа, то есть фактически – к цене газа в Европе. И сейчас она составляет 26-27%.
Но стоимость подъема очень разная, в зависимости от типа месторождения. У частных компаний она выше, потому что они все за свой счет делали – оборудование и амортизация оборудования; но ее проще подсчитать.
В “Укргаздобыче” стоимость подъема может быть ниже, но ее сложнее посчитать, потому что месторождения были открыты еще в советское время и некоторые расходы уже самортизировались либо не были зафиксированы в валюте”.
Андриан Прокип, энергетический эксперт Института будущего:
“Есть большой вопрос, что такое “себестоимость” газа. Стоимость подъема его из скважины – это ни о чем. Потому что полная себестоимость – это разведка, бурение, значительные расходы. Если учитывать расходы на разведку и бурение, газ никогда не будет стоить 3 гривны. Иначе может случиться так, что у государственных компаний не будет средств на разведку, бурение и пополнения запасов. Это означает, что ресурсная база снова опустится”.
О рентабельности “Укргаздобычи”
В указанном законопроекте говорится, что “искусственное завышение цены природного газа отечественной добычи положительно повлияло на прибыльность отечественных газодобывающих компаний. Рентабельность крупнейшего государственного газодобывающего предприятия АО “Укргаздобыча” составила в 2016 г. – почти 99%; в 2017 г. – почти 332%, в 2018 году – 177,3%”.
Это наталкивает на мысль, что УГВ получает огромные доходы. Однако, так ли это? Эксперт пояснил, что это просто некорректный показатель, чтобы даже дискутировать о прибыльности, а не то, чтобы утверждать о значительных прибылях.
Евгений Паленка:
“Это цифры, которые берут с бухгалтерской отчетности. Она готовится по стандартам, классическим для любых предприятий. И это не денежные потоки. Ко всему это рентабельность, прибыльность, без учета амортизационных расходов. Но амортизация в “Укргаздобыче” почти нулевая, потому что у них еще советское оборудование и скважины, которые уже самортизировали. И это оборудование уже два или три раза отжило свою жизнь – надо покупать новое. И отчислений по амортизации в любом случае, даже если убрать коррупционную составляющую, не хватит на приобретение нового оборудования.
Да, “Укргаздобыча” получает деньги, но оно должно вкладывать в новые скважины и новое оборудование средства значительно большие. Низкая амортизация и дает такую супер рентабельность, но на самом деле ее там нет.
Поэтому считаю приведенные цифры по “Укргаздобыче” относительно себестоимости и рентабельности не репрезентативными, которые нельзя анализировать и профессионально дискутировать”.
Зарезервировать весь украинский газ для населения
Далее проанализируем, что же предлагается в законопроекте №4680 для улучшения ситуации с газом и снижения его цены.
Законопроект предлагает дополнить закон о рынке газа новой статьей о “направлении природного газа, накопленного в газовых хранилищах во время неотопительного периода, и отечественной добычи государственными предприятиями на нужды населения”. Возможно ли это, и какие будет иметь последствия для всех участников рынка?
Известно, что того объема газа, который сейчас добывает Украины (около 20 млрд. м3), хватило бы на нужды бытовых потребителей. Но если сделать так, как предлагает законопроект, это окончательно добьет отечественную газодобычу. И создаст коррупционное “корыто”, так как будут риски, что дешевый газ “для населения” с наценкой будут продавать промышленным потребителям. И через такое, кстати, Украина уже проходила.
Евгений Паленка:
“Я сильно против, чтобы делить газ на нужды населения и промышленности. Любой товар должен иметь одну рыночную цену в Украине, потому что это отдельный рынок, не европейский и не российский, где формируется своя цена на газ.
Она может быть разной, когда покупаешь большую или маленькую партию, в зависимости от сроков оплаты, как и любой товар. Газ – такой же товар, как картофель или капуста.
И все, кто участвует в рынке газа, должны продавать и покупать газ по открытым рыночным ценам. То, что сейчас делается, когда мы имеем отдельную цену через избранных трейдеров для населения – 7,4 грн. поставка, 7,96 грн. на население, еще и для предприятий ТКЭ будет отдельная цена – 7,4 грн. на определенные объемы газа, на другие – хаб +12-13 – это уже не рынок, а попытки манипулирования рынком или попытка продавать газ “из-под прилавка”, как в советские времена.
Цена на газ должна формироваться на украинском рынке, к которому есть доступ у всех видов потребителей и всех продавцов – и компаний, добывающих газ, и трейдеров.
Но поскольку у нас начальный уровень рынка, то необходимо определенное государственное регулирование. Я бы предлагал, и такая идея обсуждалась, чтобы задействовать модель Национального банка Украины. Сейчас в банке купить доллар по 27 грн. может как физическое лицо, так и любое предприятие. На рынке газа же, если сравнить, сейчас предлагают, чтобы предприятия покупали по 27 грн., а население – по 8 грн. Да, это хорошо для населения, можно покупать товар дешевле, чем рыночная цена. Но будет ли при таких условиях возможной ситуация, когда население накупит и перепродаст промышленности? Будет. И это уже не рынок.
У нас сейчас свободная конвертация валюты. Ведь Нацбанк играет роль баланса: когда есть большой спрос на валюту – он ее продает, когда наоборот – покупает. Таким образом НБУ поддерживает курс гривны на определенном уровне. Но он одинаковый для всех участников рынка и нет перетоков.
Было бы корректно, если бы такой же подход был и для рынка газа. Мы с мая по сентябрь добываем больше газа, чем потребляем, в октябре и апреле – где-то нулевая разница, а с ноября по март – потребляем больше, чем добываем. Поэтому необходима определенная роль государства в регулировании этих волн для поддержания определенного уровня цен на газ. И это должно быть доступным и для населения, и для ТКЭ и для промышленности.
И было бы интересно иметь НАК Нафтогаз в роли НБУ, который бы нивелировал эти волны и защищал рынок.
Ко всему мы сейчас имеем открытую энергетическую войну с Российской Федерацией против Европейского Союза и Украины, когда РФ искусственно сделала цену газа на европейском рынке очень высокой, уменьшила поставки. И эту войну они будут вести следующей зимой против Европы и Украины.
Поэтому нам нужно определиться, какое предприятие или государственный орган будет отвечать за балансировку системы рынка газа в Украине и проводило бы определенные операции для стабилизации цен на подъемном для Украины уровне, за которую все потребители могли бы платить”.
Андриан Прокип:
“Первая проблема такого решения – оно не соответствует взятым Украиной на себя обязательствам о формировании рынка природного газа по аналогу, который работает в Европе. Это автоматически означает нарушение обязательств перед европейским Энергетическим сообществом и все дальнейшие конфликты.
Тогда надо придумывать новые модели. И говорить, что мы одной рукой выполняем обязательства по присоединению к европейскому Энергетическому сообществу, а другой придумываем новые модели.
Вторая проблема: если у государственной компании (мажоритарного собственника) есть еще и миноритарный владелец и если весь газ собственной добычи она будет отдавать населению по цене не рыночной, а какую придумают – такое требование бить по интересам миноритарного владельца. Будет конфликт, как это было с Укрнафтой. Миноритарный владелец блокировать такие решения, будут суды с требованием компенсации и тому подобное.
Статистически газа государственного добычи хватит покрыть потребности бытовых потребителей. Но есть негативные последствия – существенное снижение цены означает сокращение стимулов для бережливого потребления газа, будет означать увеличение его потребления. Тогда газа для бытовых потребителей, бюджетных организаций и ТКЭ не хватит. К тому же получится так, что те, кто богаче и потребляют газа больше, получат большие преференции, чем бедные.
Зато субсидироваться должны только те, кто не имеет на оплату газа денег. А те, кто могут платить – должны платить. Тогда такая цена покрывала бы и капитальные расходы.
В общем, идея передать весь газ собственной добычи для бытовых потребителей выглядит как благо сегодня, но даст много проблем через 5 лет”.
Михаил Гончар, эксперт по международным энергетическим и безопасности отношений, президент Центра глобалистики “Стратегия ХХI”:
“Это у нас уже было, мы это проходили. И оно попахивает примитивным социализмом. Если повторить, опять как-то выделить и сказать, что это забота о бытовых потребителях – мы окончательно потеряем нашу газодобычу. Это станет основой для коррупционных схем. Это было, когда газ с низкой социальной цене затем в нехитрый способ продавался коммерческим потребителям.
И возвращение к этому не имеет ничего общего с рыночными механизмами и не имеет перспективы. Это такой “путь Венесуэлы”: там тоже в свое время, учитывая, что это большая нефтяная страна, сделали практически нулевую цену на нефтепродукты. И теперь эта страна не функциональна, это завело ее в никуда”.
Артем Петренко, исполнительный директор Ассоциации газодобывающих компаний Украины:
“За последние годы в Украине было сделано очень многое, направленных на создание прозрачных рыночных правил игры. И когда внедряется какое-то ценовое регулирование – оно негативно влияет на институциональную возможность сектора.
По нашему убеждению, свободный и прозрачный рынок – это ключ к тому, чтобы сюда приходили новые игроки. А внутренние – видели ясность и стабильность, и могли рассчитывать на свою работу, ведь газодобыча – очень инвестиционно дорогой бизнес. Увеличение добычи, увеличение отчислений, рост экономики – это самый правильный путь, по которому идет весь мир”.
Сможет ли Украина полностью обеспечить себя своим газом
Сейчас Украина добывает около 20 млрд. кубометров газа, а потребляет около 30 (и промышленность, и население, и “тепловики”). Можно задать вопрос – сможем ли мы сами добыть те 10 млрд. м3, которых нам не хватает, а главное – когда?
Здесь мнения экспертов разошлись. Кто-то уверен, что добывать 30 млрд. можно. Кто-то – что это слишком дорого и не имеет смысла. И все же увеличение собственной добычи нужно и будет положительно влиять на всю украинскую экономику. Однако при определенных условиях.
Артем Петренко:
“Для Украины важно наращивание показателей добычи. При стабильном наращивании добычи, что возможно благодаря внедрению различных налоговых стимулов и упрощении разрешительной деятельности, можно уменьшить объемы импорта и заместить их собственной добычей. Это может положительно повлиять на цены.
Кроме того, газодобывающий сектор положительно влияет на экономику: это один из основных наполнителей государственного бюджета. Также он выступает мультипликатором, ведь каждая вложенная в газодобычу гривна дает 4-5 грн. в бюджет. Это создание рабочих мест, привлечение новых технологий.
Украина богата залежами газа и нефти. По государственному балансу в Украине почти 800 млрд. куб. м газа есть в залежах. При условии развития технологий и внедрении стимулов и неизменности налогообложения мы будем видеть положительные эффекты. Надеюсь, что сложная ситуация прошлого года не повторится”.
Евгений Паленка:
“Если будем иметь текущий уровень потребления газа – 30 млрд. куб. м, то ближайшие 5 лет сможем удерживать планку на 20 млрд. газа собственной добычи.
Но я не ожидаю серьезного роста добычи газа, потому что есть его естественное падение. Новые месторождения, которые возможно будут открыты, собой только заместят нынешние. Единственный крупный проект – Черноморский шельф. Но эффект от него можно будет увидеть только через 5 лет, и это супер рискованные проекты.
Лучше смотреть на инвестиции в сторону уменьшения потребления, в модернизацию систем ТКЭ, в технологии по повышению эффективности использования в качестве энергоносителя. Чтобы с 1000 куб. м газа получать как можно больше калорий. Для ТКЭ это огромная возможность”.
Обеспечит ли украинцев собственная добыча газом по 3 гривны
Представим, что Украина таки смогла добывать необходимые ей 30 млрд. кубометров газа в год. Получим ли мы дешевый газ, как быстро и от чего это зависит?
Эксперты говорят, что получить такой газ можно, но не сразу. Сначала надо вложить немалые деньги. То есть, сразу газ будет дорогим. Но и совсем отказываться от импорта газа эксперты не советуют, поскольку полная изоляция рынка газа может впоследствии больно по всем ударить.
Артем Петренко:
“Вопрос стоимости добычи газа является очень сложным и зависит от условий работы компании, от того, какие технологии привлекаются для добычи, насколько глубоко находятся залежи.
Сейчас невозможно определить, какой будет его абсолютная ценность. Однако при условии увеличения добычи, когда Украина не будет зависеть от импортных поставок – цена станет привлекательной для потребителей.
И увеличение добычи – это развитие экономики в целом. Тогда потребители Украины станут богаче и вопрос стоимости газа не будет иметь такого значения”.
Евгений Паленка:
“Сейчас в Украине 1 трлн. куб. м известных запасов газа. Из них добыча около 300 млрд. м3 будет стоить до $350- $400 за 1000 м3.
Стоимость подъема остальных 70% процентов газа – больше, чем $400, иногда до $1500 за 1000 м3. Вопрос – стоит ли вкладывать такие государственные средства, когда мы можем по $300 купить импортный?
И когда мы покупаем импорт – это стопроцентно, что этот газ получим. А когда вкладываем деньги в развитие добычи, играем в казино с природой. Потому одна из особенностей отрасли – нет гарантий, что будет добыча. Есть надежда, что там есть газ, и попытки технически его поднять. Но это риски: геологический – можем на срезе сейсмики увидеть газ, а на самом деле там – вода, или во время бурения можно наделать ошибок, и скважина не заработает”.
Михаил Гончар:
“Если рынок будет насыщен, то снижение цен произойдет. Но не нужно питать иллюзий, что как только начали что-то дополнительно добывать – сразу цена обвалится. Нет. Наоборот, она сразу вырастет. Поскольку когда встает вопрос – за какие деньги инвестировать в добычу, то в конечном итоге это деньги потребителей, которые платят за потребленный газ.
И здесь важно, чтобы это не был изолированный рынок (хотя мы его пока не имеем), так как могут быть ситуации, когда дешевле будет импортируемый газ. Как это в прошлом году и было, беспрецедентная цена около $50 за 1000 кубических метров. Такая цена на газ на европейских рынках была в начале 2000 годов. И это позволит балансировать и наш внутренний рынок, как раз в прошлом году такие большие закачки в хранилища и были, потому что был дешевый газ, что будет помогать нам и в этом зимнем сезоне.
Но политики и органы власти часто занимают популистскую позицию и пытаются задобрить электорат обещаниями дешевых энергоресурсов, газа прежде всего. Но этого просто не нужно делать. Потому что конъюнктура очень изменчива. Газ может быть дешевым, а может резко подорожать.
Если работает рынок – цена определяется не “хотелками” во властных кабинетах или политических партиях, а определяется игроками рынка. У нас к этому не привыкли. Всем хочется дешевого газа, электроэнергии. Это естественное желание любого потребителя платить меньше, получать больше.
Но власть не должна обманывать ни потребителей, ни себя. Потому что любая дополнительная добыча газа означает дополнительные расходы. Пусть они будут не из государственного бюджета, но тогда – из бюджета той же государственной компании “Укргаздобыча”. Если частные инвестиции – они все равно должны быть возвращены. А возвращаются они за счет тарифа.
У нас есть неплохие перспективы по добыче. Но они были и раньше. Но во многом из-за популистской политики не были реализованы. Особенно когда были разные цены на газ. Когда газ собственной добычи шел по социальной цене, и одновременно мы платили Газпрому по $12-14 млрд. ежегодно, на пике нефтяных и газовых цен в начале 2010-х. А своя газодобыча оставалась недоинвестированной, потому что никто не хотел туда вкладывать, потому что ты ничего не получишь. Зато Газпром и Россия в целом получили деньги, чтобы потом вести против нас агрессию.
Эти вещи власть боится объяснять (чтобы не напугать избирателей), так или иначе прежде, чем мы достигнем рыночной саморегуляции, цена на энергоресурсы стабилизируется, сначала будет рост цен. Но этого не надо бояться. Потому что нужно и инвестиции в добычу сделать, и инфраструктуру модернизировать. Тем более сейчас, когда мы не изолированы”. (Янина Ткачук, Kosatka.media/Энергетика Украины и мира)
(ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЕ НОВОСТИ. Проголосуйте сами и посмотрите итоги голосования – https://poll.app.do/3204985)