Эксперты считают продажу 49% “Самрук-Энерго” опасной инициативой.
Правительства Казахстана и Объединенных Арабских Эмиратов договорились о масштабном инвестиционном соглашении, охватывающем проекты более чем на $6 млрд. Привлечение денежных средств в экономику – всегда хорошая новость, однако некоторые аспекты запланированных сделок вызывают беспокойство и даже недоумение экспертов. По их мнению, продажа иностранному государству почти половины крупнейшей энергокомпании страны – недальновидный шаг, чреватый серьезными последствиями.
Иллюзия прогресса
В середине октября российские и казахстанские информационные агентства известили общественность о серьезном событии – подписании межправительственного соглашения между Казахстаном и Объединенными Арабскими Эмиратами о реализации совместных проектов на общую сумму свыше $6 млрд.
В пресс-службе премьер-министра Казахстана Аскара Мамина отметили, что речь идет о проектах в энергетическом, агропромышленном, транспортно-логистическом, фармацевтическом и финансовом секторах национальной экономики. В настоящее время документы находятся на ратификации в казахстанском парламенте.
Основным партнером Казахстана в ОАЭ должен стать суверенный фонд Абу-Даби ADQ. Соглашение между государствами предполагает, что казахстанское АО “Самрук-Казына” создаст с зарубежным инвестором совместный энергетический холдинг для развития возобновляемой и традиционной энергетики. В частности, сообщалось о планах реализовать проекты по строительству в Казахстане солнечных, ветровых и гидроэлектростанций общей мощностью 5 ГВт.
Правительство Казахстана согласилось на внутреннюю норму доходности в этих проектах на уровне 13% в долларах США, а обеспечивать ее планируется за счет роста отпускной цены электроэнергии. Удастся ли этого добиться, учитывая, что в долларовой зоне ставки сейчас стремятся к нулю, а мощностей еще не существует в природе, а также как к увеличению тарифов отнесется население страны – большой вопрос. С учетом этих факторов выгодная сделка с арабскими инвесторами может оказаться не такой уж выгодной.
К соглашению есть и другие вопросы: несмотря на общемировой тренд, касающийся постепенного перехода к “зеленой” энергетике, это не сценарий ближайшего будущего, и об отказе от традиционных энергоресурсов (которых в Казахстане хватает) речи не идет. Кроме того, ОАЭ не является сколько-нибудь заметным лидером в области возобновляемых источников энергии, поэтому обеспечить Астану необходимыми технологиями такой партнер вряд ли в состоянии.
“Скорее всего, ОАЭ рассматривают эту сделку как хороший бизнес-проект. Ведь заниматься возобновляемыми источниками энергии не обязательно в своей стране. Возможно, они намерены внедрять эти технологии в других странах и активно осваивать этот рынок. Сейчас всех манит формула ESG, практически все компании несут ее как флаг для привлечения инвестиций, это соответствует и общемировым трендам, зафиксированным Парижским соглашением. И ОАЭ, насколько я понимаю, тоже хотят находиться в тренде – возможно, именно через создание и внедрение “зеленых” технологий в других странах, ведь потом такие технологии можно успешно продавать и использовать”, – говорит руководитель Центра развития коммуникаций ТЭК Ирина Есипова.
Но при этом, подчеркивает эксперт, нужно понимать, что то, что делает Арабские эмираты Арабскими эмиратами – это традиционные источники энергии. Кроме того, в мире нет тренда на снижение потребности в нефти и газе, наоборот, есть тренд на повышение их использования. И нефть, и газ будут применяться все шире, будут развиваться нефтехимия, нефтепереработка с более высоким уровнем переработки сырья. Так что в данном случае для ОАЭ действует принцип “ничего личного, только бизнес”, считает Есипова.
Энергетика на продажу
Новость о многомиллиардных иностранных инвестициях с воодушевлением комментировали представители казахстанских властей. Так, депутат Мажилиса Альберт Рау заявил, что заключение Казахстаном крупных соглашений повышает инвестиционную привлекательность государства.
“Межправительственное соглашение с ОАЭ, объем инвестиций которого, как известно, составляет более $6 млрд., охватывает большой круг вопросов и направлений. Каждое из них – это стратегические отрасли, которые непосредственно связаны, в том числе, с обеспечением энергетической, продовольственной безопасности страны, с развитием логистического потенциала Казахстана. И потому, привлекая инвестиции в эти сферы, Казахстан делает большой шаг вперед”, – цитирует парламентария Tengrinews.
Однако утверждение о том, что соглашение с ОАЭ гарантирует безопасность страны, в том числе энергетическую, вызывает большие сомнения у экспертов. Самая тревожное обстоятельство – продажа зарубежному государству пакета акций крупнейшей энергетической компании Казахстана “Самрук-Энерго”. Причем межправительственное соглашение предусматривает передачу иностранцам не символического количества акций, а 49% организации.
“Для целей реализации стратегических инвестиционных проектов в сфере электроэнергетики Правительством Республики Казахстан, как акционером фонда национального благосостояния Республики Казахстан (далее – Самрук-Казына), разрешается Самрук-Казыне отчуждать до 39% акций АО “Казахстанская компания по управлению электрическими сетями” (Kazakhstan Electricity Grid Operating Company) “KEGOC” и до 49% акций АО “Самрук-Энерго” и (или) активов группы компаний АО “Самрук-Энерго””, – следует из документа.
Акционерное общество “Самрук-Энерго” было создано в 2007 г., объединив государственные энергетические активы в единую структуру. В 2020 г. установленная мощность электростанций компании составила 6 206 МВт (26% от общего показателя по стране), а общее производство электроэнергии – 31 385 млн. кВт-ч (29% объема по всему Казахстану).
Положение у холдинга не безоблачное – значительная часть мощностей устарела и требует обновления, а реализация инвестиционной программы стала причиной наращивания долгов. Согласно стратегии развития “Самрук-Энерго” до 2028 г., одним из ключевых внутренних вызовов для благополучия компании являются планы правительства Казахстана по приватизации части активов. Отмечалось, что это важно сделать по справедливой рыночной цене, однако в соглашении с ОАЭ ни о какой справедливой цене речи не идет – во всяком случае, об этом ничего не известно, публично сделка и ее параметры не обсуждаются. Более того, в “Самрук-Энерго” вряд ли ожидали, что энергетическая мощь страны станет наполовину принадлежать другому государству.
Свои среди чужих
Возникает вопрос: зачем продавать “Самрук-Энерго” иностранным инвесторам, ставя под угрозу энергетический суверенитет страны и энергетическую безопасность, если у страны самой есть на это средства? Есть национальный фонд Казахстана, есть многочисленные пенсионные фонды. Судя по стратегии развития компании, предполагалось именно такое развитие событий, однако затем концепция изменилась.
“Я думаю, что здесь, наверное, речь идет о каких-то договоренностях между конкретными кланами, которые есть во власти Казахстана, с арабским миром. Если речь идет о передаче каких-то активов в собственность другому государству, то общество должно об этом знать, и в Казахстане есть собственные средства. Есть тот же Пенсионный фонд, где находятся порядка 30 млрд. долларов. Есть собственные резервы, есть собственный отечественный бизнес и собственный капитал, который мог бы участвовать в этом процессе. Поэтому этот вопрос должен обсуждаться в обществе”, – цитирует Business FM казахстанского политика, экс-кандидата в президенты страны Амиржана Косанова.
Руководитель Центра развития коммуникаций ТЭК Ирина Есипова отмечает, что государство принимает подобные решения не для достижения каких-то сиюминутных выгод – инвестиции привлекаются, чтобы стратегически более устойчиво смотреть в будущее.
“Как я понимаю, об условиях соглашения с ОАЭ пока нет никакой ясности, и говорить о том, что это как-то навредит Казахстану преждевременно. Хотя, конечно, исходя из общих тенденций и трендов, которые мы наблюдаем в мире, когда некоторые страны позволяют себе внедрение иностранных инвестиций на большие проценты акций и значительные суммы денег, это не совсем позитивно отражается на таких государствах”, – делится опытом эксперт.
Дело в том, поясняет Есипова, что страна-инвестор в любом случае будет каким-то образом влиять на принимаемые решения, в частности, в энергетической сфере, на стратегические планы как самой компании, так и страны.
Яркий пример подобного влияния – экспансия Китая, заключающаяся, в частности, в масштабных инвестициях на постсоветском пространстве. В том же Казахстане компания “Казахмыс”, которая является практически монополистом добычи меди, золота, цинка, никеля, хрома и алюминия в стране, живет исключительно за счет кредитов Пекина. Когда в 2015 г. компания захотела разрабатывать Актогайское месторождение, Банк развития Китая выделил ей $1,5 млрд. под льготные проценты. За это “Казахмыс” поставляет в КНР медь по ценам ниже рыночных, при этом именно на Китай приходится около 80% экспорта предприятия. Своеобразный получается бизнес.
Возвращаясь к “Самрук-Энерго”, можно говорить об уравнении с массой неизвестных – трудно предсказать, что произойдет с компанией и каково будет ее будущее, если сделка с Арабскими эмиратами состоится. Если приоритетом является энергетическая безопасность государства, парламентарии могут отказаться ратифицировать соглашение с ОАЭ, сделав выбор в пользу поиска инвесторов внутри страны или за рубежом, честно раскрыв суть и условия сделки, всем действительно крупным отраслевым потенциальным инвесторам.
“Хотя говорят о 49%, а 51% остается у Казахстана, но мы не знаем деталей соглашения, не понимаем, о чем в нем идет речь. Если Казахстан сейчас остро нуждается в инвестициях, и не было других возможностей их привлечь, обеспечить рост технологий, реализацию новых проектов, в том числе в области возобновляемой, “зеленой” энергетики – возможен и такой вариант. Однако, насколько я понимаю, речь пока об этом не идет – если мы имеем нормальный объем традиционных источников энергии, то не стоит говорить об использовании в экономике каких-то возобновляемых источников. Внедрение такой генерации требует колоссальных затрат”, – заключила Ирина Есипова.
Кроме того, эффективный срок жизни солнечных и ветровых станции на сегодня – около 25 лет. Таким образом, через 25 лет от инвестиций в 6 млрд. долларов останется устаревшее оборудование, которое потребует реновации. И Казахстан, вернув инвесторам все их прибыли, вновь столкнется с проблемой нехватки энергии. (Иван Акимов, gazeta.ru/Энергетика Украины и мира)
