На фоне текущей ситуации с нефтяными ценами интересные новости приходят из Бразилии, где оффшорная добыча из т. н. подсолевых залежей достигла 0,7 млн. барр. в сутки силами 34 скважин. С одной стороны, если мыслить сегодняшним днем, это не очень много (чуть меньше 1% мирового спроса). Но в среднесрочной перспективе объемы добычи здесь планируют увеличивать.
Историю подсолевых залежей логично начать не с 2006 г., когда бразильская компания Petrobras открыла месторождение Тупи, а 150 лет назад, когда Гондвана начала раскалываться на Южную Америку и Африку. Между новыми континентами образовалась впадина, куда начали стекать реки, образовались озера, и скопилась органика, которая потом и стала нефтью и газом. Затем появился Атлантический океан, и на дне, поверх органики, начали откладываться соли и песок. Так нефть стала “подсолевой”.
Второй повод обратить внимание на подсолевую нефть кроется в запасах. Так же, как и со “сланцами”, человечество только начинает познавать потенциал новых залежей нефти, поэтому месторождения открываются одно за другим, а извлекаемые запасы растут. На текущий момент речь идет о внушительном объеме в 50 млрд. баррелей только Бразилии, и цифра будет расти. Аналогичные условия для формирования подсолевой нефти были и на западном берегу Африки и в Мексиканском заливе, со временем у человечества “дойдут руки” и до них. К 2020 г. Petrobras планирует добывать из подсолевых отложений около 2-2,5 млн. барр. в сутки (далее – МБ/д), и большая часть этой нефти пойдет на экспорт, так как чистый импорт нефти сейчас у Бразилии невелик.
Конечно, и у этой медали есть вторая сторона. Заключается она в том, что подсолевая нефть – довольно дорогое удовольствие. Причина – в ее глубоководном залегании. От поверхности океана только до дна целых 2 км, далее идут 3 км морских отложений, и только после них находится герой статьи. На данный момент сложно оценить себестоимость добычи полного цикла, хотя есть официальные заявления о достаточно скромных $50/баррель. Так или иначе, разработка требует сложных технологий и больших капитальных затрат (более $100 млрд.), а окупится все это очень нескоро, так как процесс добычи только начинается.
Хотелось бы окинуть происходящее и концептуальным взглядом. Подсолевая нефть скопилась в “ловушках”, поэтому и относится к “традиционной”. Тем не менее, добыча стала возможна исключительно благодаря современному технологическому прогрессу. Таким образом, стоит опять поднять вопрос перехода нефтегазовой отрасли к новой технологической парадигме. Одной из первых ласточек были “сланцы”, когда десятилетия совершенствования технологии гидроразрыва пласта все-таки превысили необходимый порог эффективности, добыча стала рентабельной и человечеству стали доступны огромные запасы углеводородов. С подсолевой нефтью Бразилии похожая, по сути, ситуация – этот прорыв стал возможен исключительно благодаря прогрессу в информационных технологиях и сейсморазведке – с появлением мощных суперкомпьютеров стала доступной обработка данных 3D-сейсморазведки, что вкупе с новыми технологиями самой сейсмики и позволило обнаружить подсолевую нефть, ранее там просто не удавалось найти значимые запасы. В результате сотни млрд. новых баррелей послужат человечеству в двигателях внутреннего сгорания.
Растет ли себестоимость мировой нефти? Бесспорно. Но и мировая экономика тоже растет. В итоге получается, что эти процессы уравновешивают друг друга и дорожающая нефть приносит меньше экономических бед, чем кажется на первый взгляд. Если обратиться к историческим данным, то видно, что современные значения расходов на нефть не являются уникальными – дороговато, но совсем не мировой рекорд.
При этом не нужно переоценивать плоды новой парадигмы – сеешь сегодня, а жнешь через 30 лет. США начали решать вопрос “небесконечных” углеводородов в 1980-х и плоды вкушают спустя 35 лет – 25 лет на решение технологических вопросов плюс 10 лет на практическое воплощение. Технологии глубоководного бурения Бразилия тоже развивает не один десяток лет, практическое воплощение еще сложнее – строительство нефтяных платформ и бурение дело небыстрое. Десятилетие 2005-2015 гг. – это расцвет “сланцев” лишь в масштабе США и Канады, подсолевые углеводороды Бразилии, вероятно, будут расцветать в 2010-2025 гг. США с возможным пиком “сланцев” около 6-7 МБ/д и Бразилия с возможным пиком подсолевой нефти порядка 5 МБ/д на фоне текущих 77 МБ/д мировой добычи смотрятся слабо – понятно, что силами двух стран мировую добычу нефти не перевернуть. Поэтому стоит сделать два вывода:
- Пока доля “сланцевой” и подсолевой нефти в мировой добыче совсем небольшая, так как ограничивается тремя странами. Обсуждаемые тенденции приобретут особый вес только с распространением на весь мир. Тем не менее, для нарушения баланса спроса и предложения “сланцевой” нефти оказалось достаточно.
- Говоря о распространении на другие страны, стоит понимать, что это очень далекая перспектива, как минимум 2020-е, по комплексу причин, начиная от законодательных и заканчивая тем, что пока хватает нефти “попроще”.
Но главное, с приходом новой парадигмы в ближайшие десятки лет человечество не ограничено отсутствием как самой нефти, так и технологиями для ее извлечения, встают лишь количественные проблемы – нужно намного больше буровых станков (раза в два и более), нефтяных платформ и т. п.
Одна из распространенных концепций гласит, что время “слонов”, то есть гигантских месторождений, подошло к концу, и открываются преимущественно небольшие месторождения, что приближает нас к “пику нефти”. Тем не менее, события последнего десятилетия разворачивают эту закономерность – месторождения сланцевой, подсолевой нефти огромны. Развитие науки позволяет расширять границы доступного год за годом, десятилетие за десятилетием. Чем еще удивит новая парадигма? (Информационно-аналитический проект “Однако”, Агентство нефтегазовой информации/Энергетика Украины и мира)
