В нынешнем году топливно-энергетический комплекс Украины ждут два крупных потрясения – либерализация оптового рынка э/э и подготовка к подписанию нового контракта на транзит российского газа при вялотекущем процессе анбандлинга “Нафтогаза”.
Эксперт по энергетике Стратегической группы советников по поддержке реформ при Кабинете министров Украины Карел Хирман (представитель Словакии) поделился с “Энергореформой” своей оценкой этих процессов.
– До намеченного на 1 июля запуска новой модели оптового рынка э/э осталось не так много времени, но опасения стороны ключевых стейкхолдеров по поводу корректности ее будущей работы звучат все сильнее… Что в этой ситуации может быть менее рискованным – введение рынка при текущем уровне готовности технической и нормативной базы, или же все же перенос с угрозой того, что рынок потом так и не запустится?
– При тех правилах, которые устанавливает сейчас правительство и регулятор, с 1 июля если что-то и произойдет, это точно не будет рынком в общепринятом смысле – таким, как он стандартно работает в развитых странах. Это будет всего лишь новый механизм распределения средств, поступающих в оплату э/э. Рынком его нельзя назвать, поскольку планируется введение ценовых ограничений на новых сегментах. Ибо боятся того, что будет происходить. Даже те, кто говорит, что для запуска рынка все готово.
Дело ведь не в том, что в Украине какие-то свои исключительные особенности, а в том, что изменения не внедряются должным образом. Придумываются свои решения, на велосипед ставим третье, четвертое колесо, два руля, и потом получим хаос.
Объективно надо отметить, что вводить подобные трансформации после выборов президента и во время предвыборной кампании в парламент – нельзя, так нигде не делается. Мы видим, что правительство и парламент де-факто парализованы, все занимаются выборами, в такой атмосфере проводить системные реформы нецелесообразно. Даже если бы все говорили, что готовы, все равно стоило бы оставить эту задачу новому правительству, которое сформируется после парламентских выборов. Это самый справедливый и профессиональный вариант решения. Но это, увы, наверное, уже невозможно.
Примечательно, что за рынок выступают два доминирующих игрока – “Энергоатом” и “ДТЭК”. Это странно. А про риски говорят как раз операторы.
Кстати, в электроэнергетике мы наблюдаем преимущества анбандлинга и существования независимого оператора, чего нет на газовом рынке. Там “Укртрансгаз” имеет другую позицию, и, хотя уже существует рынок для промпотребителей, отсутствие независимого оператора имеет негативные последствия.
“Укрэнерго” и “Оператор рынка” (выделенный из ГП “Энергорынок”) же защищают стандартные рыночные и технические механизмы, которые должны работать, и предупреждает о высоких рисках. Что будет происходить после 1 июля – на 100% сегодня никто не знает. Меня удивляет позиция правительства, перекладывающего ответственность на парламент.
– Технически они правы – никто кроме Верховной Рады не может принять решение о переносе даты запуска. Хотя с другой стороны, почему Кабмин принимает ключевые решения так поздно…
– Принятие ключевых актов чуть ли не за несколько дней до введения рынка – это доказательство того, что все не готово, так делать нельзя. Поскольку это не вопрос публикации постановления. Принятые акты нужно внедрить. В таких условиях давать задачи ответственному оператору, это как в сказке о 12-ти месяцах – прислать девушку в январе в лес за цветами. Да, в лесу растут цветы, но не в январе. Да, это задачи оператора, но их невозможно качественно реализовать в таких условиях.
Поэтому, принимая важные решения менее чем за месяц до запуска рынке и говоря, что все готово, я или не разбираюсь в процессе, или заведомо говорю неправду, либо мне вообще все равно.
Меня в какой-то степени удивляет то, что молчат крупные потребители. Ведь энергореформа в первую очередь затрагивает их интересы. Поскольку понятно, что население в предвыборной ситуации власти будут защищать.
В странах ЕС есть ассоциации крупных потребителей, они следят за процессами на энергетических рынках, активно в них участвуют. В Украине же за столько лет я не увидел полноценной представительной ассоциации, возможно после 1 июля начнется какое-то движение в этом направлении.
– Один из аргументов противников запуска нового рынка э/э с 1 июля то, что он не будет конкурентным из-за определенной структуры производства и отсутствия импорта. Но что тут можно изменить?
– Украинская энергосистема, в отличии от газовой, физически изолирована от европейской энергосистемы. Линии передачи существуют, идут процессы их модернизации, но быстро это сделать нельзя, и физически всю энергосистему подключить к европейской ENТSO-E пока невозможно.
Только Бурштынский остров к ней присоединен, и только там можно организовать торговлю по экспорту э/э, и возможно, сейчас будет можно и импортировать.
Поэтому не будет конкурентной э/э извне. И это проблема. Раньше, чем через 5 лет устранить это препятствие нереально. Не все зависит от “Укрэнерго”, его менеджмент во главе с Всеволодом Ковальчуком сделал огромную работу, подписав меморандум о синхронизации. Это было не так просто, европейцы не горели желанием его подписывать после не очень позитивного долгосрочного опыта работы с украинской стороной за годы независимости. Но к объединению должны подготовиться и все остальные участники рынка.
Сегодня Антимонопольный комитет Украины не “видит” монополии на энергорынке. Хотя факты, цифры говорят об обратном, и этот вопросы поднимают многие стейкхолдеры. Поэтому если нынешняя позиция АМКУ не изменится, то рынок при такой структуре производства появится лишь при подключении к ENТSO-E.
– Но даже если бы АМК признал эти факты, что бы это изменило, что можно сделать?
– То, что происходит в развитых странах на подобных рынках – заставить монополистов продать часть активов, провести демонополизацию и пр. Ничего нового не нужно придумывать. Нужно вводить какие-то ограничения объема мощностей энергопроизводителей.
Другой вопрос – каким образом, особенно для государственных АЭС. Но к примеру, Slovenske elektrarne (Словакия), которые сейчас достраивают 2 ядерных энергоблока, на 66% принадлежат частным структурам. То, что АЭС обаятельно должны быть государственными, это не так. В Чехии тоже АЭС не полностью государственные. И нормально работают под строгим надзором независимых регуляторов ядерной энергетики.
Но самое эффективное и правильное решение этого вопроса – скорейшее подключение к европейской системе. Тогда Украина, ее производители и покупатели, станут частью самого большого и конкурентного рынка э/э в мире.
– Украина в преддверии нового рынка сохранила перекрестное субсидирование, и никто уже не говорит и необходимости его ликвидации. Сегодня тарифы на э/э в быту не покрывают себестоимость даже наполовину. При этом гражданам массово внушают, что э/э для них не подорожает, даже энергопроизводители присоединились к этой мантре. Так скоро дойдут до бесплатной раздачи…
– Элементарная логика ценообразования работает так – цены для на крупного потребителя ниже, чем для домохозяйств. Это не европейское правило или условие – это стандартная ситуация в хотя бы более менее рыночных странах всего мира.
В Украине для населения всегда были самые низкие цены на энергоресурсы – каков результат? Во всей цепочке производства э/э есть неэффективность, при нереально низких ценах никто не будет вкладывать в этот бизнес. И потом все жалуются на плохое качество работы энергокомпании, на плохих монополистов. Но никто не хочет платить реальную цену – замкнутый круг в котором тонет вся страна уже почти 30 лет.
Нельзя бесконечно вести дискуссию о защите всего населения. Я нигде не видел анализа, какая доля расходов на оплату э/э в общем объеме коммунальной платы, и как изменится благосостояние семьи при удорожании э/э в 2-3 раза. Если сослаться на доступные правильные данные, то удельный вес стоимости э/э по сравнению со стоимостью теплоэнергии – последняя как раз самая чувствительная статья затрат для населения – очень маленький. Поэтому вообще нельзя сравнивать эту чувствительность цены с газом.
Да, нужно учитывать фактор низкого уровня жизни, но компенсация бедным должна быть целевой, это вопрос бюджета и соцполитики, а не проблема электроэнергетической отрасли. Иначе проедим все окончательно.
– Но здравой позиции во властных кабинетах почему-то нет. Вместо того, чтобы устранить перекрестное субсидирование до запуска рынка и повысить цены для населения, теперь все ломают голову над механизмом спецобязательств (PSO). В ЕС тоже они существуют в таких больших объемах?
– Нет, они реализуются через социальные программы. Поддерживаются конкретные домохозяйств на основе данных об их доходах.
Сейчас в бытовом секторе Украина ситуация хуже, чем в Словакии при социализме. Там всегда у всех стояли счетчики на воду, газ и э/э. Они регулярно проверялись и менялись. В Украине у очень большого количества домохозяйств до сих пор всех этих приборов нет, или возраст приборов учета – 15-20 лет, значит они показывают неправильные данные.
Еще один атавизм – оплата по факту. В ЕС давно введена помесячная регулярная предоплата, раз в год происходит перерасчет, после чего корректируется авансовый платеж на будущее. Если же платить по факту (особенно за отопление), то осенью у всех происходит финансовый шок, сразу возникают долги. Зимой должников отключить нельзя, работа начинается уже тогда, когда значительные задолженности накоплены.
Это же элементарная мера – введение авансовых платежей равномерными частями в течение всего года, в том числе и на рынке э/э. Это реально поможет населению и компаниям и государству.
– На повышении бытовых цен на э/э, в отличие от цен на газ, не настаивают и международные партнеры, что также странно…
– Во-первых, условия макрофинансовой помощи ЕС – как раз полноценной рынок э/э, а он предполагает отсутствие перекрестного субсидирования. Во-вторых, это настоятельно рекомендует и Секретариат Энергосообщества. Извините, но международные партнеры не могут постоянно быть надзорным органом. Это страна украинцев, и они сами, и по опыту и истории реформ своих более состоятельных и успешных соседей должны наконец понять, какие ошибки постоянно делают и обязаны самостоятельно их исправить.
Вопрос ведь не в повышении цен, а в устранении перекосов между тарифами для оптового и розничного покупателя, это элементарные правила, которые работают на любом рынке.
– Цены на газ для населения хоть и повысили, но лозунги о необходимости их снижения все равно продолжают активно звучать…
– Дешевый газ собственной добычи в Украине – это миф. На старых месторождениях себестоимость возможно и невысока, но они исчерпываются. А для разработки новых, при существующей в Украине сложной геологии, требуются огромные средства.
Если бы в Украине было бы так много дешевого газа, почему нет газовой лихорадки, и все олигархи гурьбой не ринулись в этот бизнес?
А импортная цена газа изменчива. В ЕС сейчас дешевый газ не благодаря каким-то скидкам, а благодаря конкуренции. Но прежде всего, потому что была теплая зима, и у трейдеров в газохранилищах осталось 35-40% старых запасов, тогда как в прошлом году они были использованы полностью. Какой будет следующая зима, никто не знает, это рынок.
Газовый рынок Украины после 2014 года открылся, начался импорт из Европы, и это спасло ситуацию. И здесь как раз большую роль сыграл топ-менеджмент “Нафтогаза”, Коболев и Витренко.
То, что сейчас покупают украинские импортеры, физически поступает из Европы. Прежде всего со Словакии, но также и из Венгрии и Польши. Тот, кто говорит, что газ берется на территории Украины из российского транзита – говорит неправду. Такого быть не может, поскольку “Газпром” контролирует каждый кубометр до пункта Велке-Капушаны со словацкой стороны границы с Украиной. Только когда он становится собственностью европейских трейдеров, часть его они продают Украине, и он физически сюда возвращается. Эти данные каждый день показаны на веб-страницах операторов, они находятся в свободном доступе. Все, кто заводит речь о других механизмах, говорят про “серые” схемы, которые пробовали “завести” определенные заинтересованные лица до 2013 года. Но это не получились, поскольку они не соответствовали элементарным правилам ЕС и его операторов.
Газ прошел границу, меняется владелец, физически это российский газ, но юридически – нет, и его цена разная, она зависит от текущей ситуации на спотовом рынке, объемов продажи. У трейдеров в Европе есть и другой газ из других источников, который способен на едином гигантском европейском рынке заменять российский газ. Поэтому могут возникать на первый взгляд парадоксальные ситуации, когда некоторые европейские трейдеры в некоторых моментах рыночной конъюнктуры способны и согласны продать газ в Украину дешевле, чем бы была его цена на украинско-российской границе. Эти трейдеры полностью частные, это не указания какого-то правительства, это не политика и обмен на какие-то уступки в защите интересов Украины, это их свободные торговые решения.
– Еще один важный вопрос в ТЭК – анбандлинг НАК “Нафтогаз Украины” и создание независимого оператора газотранспортной системы. На днях правительство приняло постановление, закрепляющее модель ownership unbundling (OU), есть ли перспективы ее быстрой реализации?
– Постановление о выделении ГТС по такой модели было принято еще 1 июля 2016 года, сейчас ничего кардинально нового не вводится. Причем никакого существенного прогресса за 3 года в этой области не произошло. Законодательно модель ISO допускается, но на сегодня ее реализация в ЕС уже невозможна, да она и не является оптимальным решением для Украины, особенно с учетом необходимости заключения нового контракта на транзит российского газа.
Без независимого оператора ГТС будут большие проблемы с продажей газа украинской добычи. Мы сейчас наблюдаем, как смешиваются интересы добычи (“Укргазвыдобування”) и трейдера (“Нафтогаз”), между которыми находится подконтрольный “Нафтогазу” “Укртрансгаз”.
Так или иначе нужен независимый оператор. Сейчас уже модель OU по сути единственно допустимая в рамках ЕС. В Словакии мы сделали ITO (Independent Transmission Operator), но это было оформлено еще в былые времена, сейчас такие модели не используются.
Конечно, Украина, не является членом ЕС, но другая модель неэффективна, не будет доверия участников рынка, клиентов. Нравится нам или нет, но “Газпром” – это клиент, компании, которые добывают газ в Украине, это клиенты. Если оператор будет представлять собой не совсем понятную ISO структуру, боюсь, доверия к такому оператору не будет ни у русских, ни у европейцев, ни у самих украинцев.
Опасения “Нафтогаза” по поводу позиции Украины в Стокгольмском арбитраже, конечно, резонны. И заключение нового контракта на транзит тоже несет риски. Но тогда нужно подготовить к 1 января 2020 года полноценную структуру, которая сможет выполнить эту задачу.
К счастью, “Северный поток-2” и “Турецкий поток-2”, а также европейская инфраструктура для распределения газа из этих трубопроводов, не будут готовы до конца 2019 года. Украина получает дополнительное время, как минимум 2020 год, на переговоры. Если до конца 2019 года будет завершен анбандлинг, подготовлен новый оператор ГТС, то можно начинать процесс.
Пока рынок нервничает, “Газпром” реализует стратегию закачки газа в европейских хранилища (которые он арендовал), с тем, чтобы использовать его зимой для поставок своим клиентам. Таким образом он готовится к тому, что в начала 2020 года какое-то время может быть и нулевой транзит через Украину.
В этом смысле “Нафтогаз” целиком прав, говоря о необходимости создать запас газа в 20 млрд. куб. м. Эта цифра имеет свою логику.
Я думаю, что ситуацию можно решить на взаимовыгодных условиях, если все стороны будут руководствоваться голосом разума, в том числе и “Газпром”. Ведь ему невыгодно вновь создавать кризисную ситуацию, к нему тоже будет расти недоверие со стороны покупателей. И арбитраж в Стокгольме почти во всех европейских газовых контрактах – респектабельный судья, решения которого до сих пор всеми участниками выполнялись.
– То есть реальная возможность договориться с россиянами есть?
– Я считаю, что наиболее вероятный сценарий – решение о продлении текущего контракта на транзит на несколько месяцев до конца отопительного сезона. Украине нужно урегулировать все организационные вопросы и подготовить аргументированную позицию для заключения нового договора.
Я бы советовал говорить об объемах транзита не меньших, чем на “Северный поток-2” – 55-60 млрд. куб. м. Если ЕС увеличивает импорт, а Россия увеличивает поставки, то это адекватные требования.
Контракт должен быть долгосрочным, минимум на 10 лет, это стандарт, и стандартные условия прокачки – ship or pay.
Нужно также отказаться от мифической идеи, что европейцы будут сразу покупать газ на российско-украинской границе. Даже на словацко-украинской границе покупает только словацкий трейдер SPP, остальные трейдеры работают на традиционных хабах – на словацко-австрийской границе в Баумгартене, на чешско-немецкой границе, и потом с этим газом торгуют частично и на Украину. Но трейдеры покупают газ там, где их главный рынок сбыта. Если у них здесь нет долгосрочных контрактов, и нет перспективы их появления (при том, что Украина держит курс на отказ от импорта), зачем им двигать точку покупки в Суджу (украинско-российская граница). Здесь никакой геополитики, только бизнес.
Да, может потом по разным причинам появятся желающие, но для начала нужно создать фундамент – реально независимый оператор и долгосрочный контракт на транзит с “Газпромом”.
– В целом можно рассчитывать на то, что “Магистральные газопроводы Украины” успеют превратиться в полноценного оператора до конца 2019 года, получить активы, необходимые разрешения, сертифицироваться?
– Решение Кабмина от 2016 года – модель OU. Другие решения не соответствуют нормативной базе. Задача и ответственность менеджмента “Нафтогаза” – выполнять поручения акционера в рамках международных обязательств государства Украина .
Сейчас “Нафтогаз”, выделив из “Укртрансгаза” ООО “Оператор ГТС Украины”, проводит внутреннюю реорганизацию. Оценить степень независимости этой структуры невозможно, пока не будет сертификации со стороны украинского регулятора и Европейского сообщества. Если “Нафтогаз” подготовит структуру, которая выделится из “Укртрансгаза” и перейдет в “МГУ”, тогда другое дело.
Сегодня надо использовать неясную ситуацию с двумя обходными путями. Когда они запустятся, будет уже поздно.
В Украине иногда звучит мнение, что долгосрочный контракт не нужен. Это недальновидная опасная игра, она закончится ущербом для страны. ГТС останется как придаток, ее будут использовать ситуативно, бросят какие-то куски с барского стола.
И в этом вопросе я не вижу понятной единой украинской позиции. Некоторые выказывания украинских представителей в Брюсселе удивляют. Но никто за Украину этот вопрос не решит.
Надо понимать, что мы не ведем борьбу только с “Северным потоком – 2”. Уже сегодня Нужно убедить россиян и европейцев (прежде всего немцев), что “Северный поток-3” не нужен, чтобы украинскую ГТС не сбрасывали со счетов окончательно, чтобы дело не дошло до принятия решения по проекту.
Сейчас все будет зависеть от нового правительства, оно сразу должно заняться этим вопросом. В данном контексте хорошо, что объявлены досрочные выборы в парламент. Тогда осенью появится новое правительство, у которого будет время до конца года решить эти проблемы.
– Правда, в нынешних списках кандидатов в депутаты практически нет энергетиков. Возможно, это, конечно, и не суть важно, профильные специалисты в парламенте не нужны…
– От Верховной Рады многое зависит. Парламентский Комитет по вопросам ТЭК, ядерной политики и ядерной безопасности парламента этого созыва работал очень профессионально. Надо отдать должное главе комитета Александру Домбровскому, а также автору двух важных инициатив – по рынку э/э и “зеленым” аукционам Льву Пидлисецкому. Видя, что не они, а другие участники не выполнили свои задачи по закону об энергорынке, они хотят спасти ситуацию, внесли законопроекты о переносе запуска. То, что этого не получилось и, наверное, уже не получится, это отражение общей предвыборной ситуации в парламенте. Это не ошибка или вина самого Комитета.
Заслуга Комитета в том, что будет остановлен процесс неконтролируемого роста “зеленой” энергетики благодаря закону о “зеленых” аукционах. Все в Украине в восторге от инвестиций в возобновляемые источники энергии (ВИЭ), но при таком тарифе на солнечную э/э, очень опасно было продолжать в там же духе. Если такой внезапный рост продолжился бы, возникли бы новые большие проблемы при подключении Украины к ENТSO-E – это и рост расходов на стабилизацию системы, и ужесточение требований к техническим мероприятиям. Возникла бы еще одна техническая проблема при синхронизации с европейской энергосистемой. Надо четко понимать: полная синхронизация – это сугубо техническая вещь, она не решается политиками. Или ты выполнил все технико-физические требования, и ты будешь способен их постоянно выполнять 24 часов и 365 дней в году, или тебя не подключат. Словам или убеждениям никто не верит. Только фактическим данным.
Поэтому профильный Комитет ВР по вопросам ТЭС сделал очень много полезной работы для энергетики Украины. И она должна быть оценена. (Reform.energy/Энергетика Украины и мира)
