Для ограничения глобального потепления уровнем 1,5° по Цельсию нужно декарбонизировать весь мир.
Но если требовать от развивающихся стран, чтобы они быстро перешли к нетто-нулевым выбросам парниковых газов, это может привести к взрывному росту долгов, номинированных в долларах, и к финансовой волатильности во всем развивающемся мире. Для интеграция этих стран в работу по декарбонизации требуется более тонкая стратегия.
В течение последнего года политики и ученые, в том числе из развивающихся стран, предлагали решения этой трудной задачи. 9-15 октября глобальные лидеры собираются в Марракеше на ежегодные собрания Международного валютного фонда (МВФ) и Всемирного банка, стоит особо отметить три предложения, которые заслуживают серьезного обсуждения.
Вина развивающихся стран в разразившемся климатическом кризисе невелика, однако объемы их выбросов углекислого газа быстро увеличиваются. Для достижения таких темпов экономического роста, которого ожидают граждане, а также для того, чтобы остаться в рамках своих углеродных квот (так называемых “углеродных бюджетов”) и постепенно отказаться от ископаемых видов топлива, этим странам придется осуществлять значительные инвестиции в зеленые технологии, причем в основном за счет финансирования международными потоками капитала.
Согласно оценкам “Мирового инвестиционного доклада 2023 г.”, подготовленного Конференцией ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД), развивающимся странам потребуется $1,7 трлн. инвестиций ежегодно, чтобы совершить переход к зеленой экономике. В 2022 г. они смогли обеспечить только $522 млрд. Основная часть этого финансирования номинирована в долларах, что усугубляет долговое бремя для стран с низкими доходами, которые после пандемии Covid-19 и полномасштабного вторжения России в Украину уже сталкиваются с затруднениями при обслуживании существующих долговых обязательств. Идея получения финансирования в других иностранных валютах выглядит столь же непрактичной, поскольку большинство доходов эти страны получают в местных валютах.
Обсуждающиеся сейчас три предложения взаимно дополняют друг друга. Наиболее известное предложение – “Бриджтаунская инициатива 2.0” – выводит тему финансирования в местных валютах на первый план в мировых политических дискуссиях. В изначальной “Бриджтаунской инициативе”, которую выдвинули премьер-министр Барбадоса Миа Амор Моттли и ее климатический советник, экономист Авинаш Персод, делался акцент на эмиссии специальных прав заимствования (сокращенно СДР, резервный актив МВФ). А обновленная инициатива призывает МВФ и многосторонние банки развития (сокращенно МБР) предоставлять субсидированные гарантии, в которых будут учитываться неверно оцениваемые валютные риски, что позволит снизить стоимость заимствований для развивающихся стран.
Второе предложение: масштабно увеличить и обеспечить гарантии для амстердамского механизма объединения рисков TCX, который призван предоставлять странам с низкими доходами недорогие способы защиты от колебаний валютных курсов. Третье предложение призывает многосторонние банки развития и двусторонние учреждения финансирования развития консолидировать свои требования к ликвидности с помощью “оншорной” платформы, работающей с местными валютами.
Хотя эти три предложения заточены под разные страны и разные экономические условия, а их влияние на долгосрочную эволюцию местных валют и внутренних рынков капитала сильно варьируется, все три можно масштабировать. Например, внимание “Бриджтаунской инициативы” сосредоточено на развивающихся странах с большими объемами выбросов парниковых газов. Это крайне важно для удержания роста глобальных температур ниже порога в 1,5°C и можно применить ко многим развивающимся странам.
Механизм TCX в первую очередь предназначен для небольших и очень волатильных валют, но предлагаемая “оншорная платформа” должна быть заточена под страны с достаточно зрелыми институтами. И эту группу можно увеличить, включив в нее более крупные и развитые страны, что позволит расширить спектр механизмов хеджирования.
“Бриджтаунская инициатива” предполагает премию за хеджирование валютных рисков в развивающихся странах. Хотя сторонники этой инициативы опубликовали детальный эмпирический анализ, который указывает на существование такой премии, ее эффект еще предстоит увидеть. Впрочем, главный аргумент – инвестиции в зеленые технологии в этих странах обходятся дороже, чем в развитых странах, – неоспоримо убедителен.
Стратегия TCX опирается на отсутствие корреляции между разными валютами. Естественно, что выгоды от объединения этих валют в единый пул TCX будут тем выше, чем больше валют в него войдет. Напротив, экономические аргументы в пользу “оншорной платформы” связаны с ожидаемым снижением затрат на хеджирование, когда посредники получают доступ к местным валютам. Хотя возможности масштабирования этого подхода пока что не до конца ясны, у него есть потенциал для охвата экономически крупных стран.
Чтобы предотвратить финансовый крах, международное сообщество обязано помочь развивающимся странам в управлении крупными потоками входящего капитала. Все три предложения должны сочетаться с активизацией усилий по укреплению местных институтов и рынков. Механизм “оншорной платформы” в отличие от двух других предложений мог бы способствовать достижению этой цели, работая в партнерстве с центробанками и коммерческими кредиторами.
Неотложность и глобальная важность борьбы с климатическим кризисом открывают уникальную возможность для продвижения вперед данной программы действий. Если расширить возможности развивающихся стран в мобилизации внутренних сбережений и стабилизации колебаний валютных курсов, это принесет выгоды, которые не будут ограничиваться лишь переходом к нетто-нулевым выбросам парниковых газов.
Кроме того, предлагаемый “оншорный механизм”, помогающий улучшить координацию между МБР, будет соответствовать более широкой цели совершенствования международной финансовой системы. В настоящее время рейтинговые агентства наказывают МБР за отсутствие доступа к таким же чрезвычайным источникам ликвидности, как у коммерческих банков. Но, координируя свою работу по управлению ликвидностью, многосторонние кредиторы могли бы существенно повысить свой потенциал кредитования.
Успехи в развитии рынков местных валют и капитала пока что скромны, но есть повод для надежды. Новейшие шоки в международной системе повлияли на развивающиеся страны не так сильно, как предыдущие кризисы, а это указывает на повышение общей макроэкономической устойчивости.
Впрочем, рост уровня задолженности вызывает новые тревоги, особенно в тех странах, которые наиболее уязвимы перед последствиями изменения климата. Повышение устойчивости экономики в этих странах критически важно не только для стабильности мировой финансовой системы, но и для сохранения нарастающей динамики в борьбе с изменением климата. (Эрик Берглоф, главный экономист Азиатского банка инфраструктурных инвестиций; Forbes.kz/Энергетика Украины и мира)