Свежий подкаст Shell Energy рассказывает, как стремясь достичь своих климатических целей, страны должны позаботиться о том, чтобы переход к более чистым энергетическим системам также обеспечивал их экономический рост.
Роб Чарнок, доктор учета выбросов углерода и климатических финансов из Института климатической стратегии Метиса, климатолог и советница доктора Ивонн Мейнгей-Муриуки, а также главный экономист компании Shell доктор Маллика Ишваран поделились своими взглядами.
Экономический рост и постоянство развития не взаимоисключение
Такие отрасли экономики, как промышленность и транспорт, являются ключевыми в экономическом росте. И именно их очень сложно декарбонизировать. Если учесть транспортный сектор, то, например, сегмент пассажирских электромобилей быстро меняется. Поэтому они нуждаются в таких веществах, как водород или экологически чистое биотопливо. Однако для их вывода на рынок и коммерциализацию уходит несколько больше времени. “Ключевой вопрос состоит в том, как мы можем ускорить процесс коммерциализации этих видов топлива, чтобы весь мир одновременно изменялся и перешел на низкоуглеродистое топливо к 2050 г.”, – подчеркивает главный экономист компании Shell доктор Маллика Ишваран.
В последнее время наблюдается стремительное понижение стоимости низкоуглеродистых товаров за счет конфигурации потребительского спроса в большинстве частей экономики. По мнению доктора Роба Чарнока из Института климатической стратегии Метиса, изменение предпочтений потребителей обосновано намерением позаботиться об углеродном профиле собственной продукции и возможностях ее дальнейшей переработки.
Возможен ли отход от ископаемого топлива?
Одной из ключевых тем COP28 было самое постепенное прекращение использования ископаемого топлива, а не просто постепенное сокращение его использования. Однако в окончательном соглашении не было ни одного упоминания ни о том, ни о другом. Отметим, что в соглашении речь шла об отходе от ископаемого топлива.
Ивонн Мейнгей-Муриуки отмечает, что африканские страны в настоящее время находятся в очень сложном положении. С одной стороны, правительства этого континента очень четко выразили свои намерения: мы собираемся содействовать путям развития, направленным на низкоуглеродные технологии. К примеру: в Кении 80% энергии – это благодаря возобновляемой энергетике. Большая часть электросетей на самом деле уже достаточно “зеленая”. На континенте достаточно возможностей сосредоточиться на этом и развивать возобновляемую энергетику для питания экономики. С другой стороны, важно обдумать, как именно энергетически питается Африка, ведь именно здесь кроется первопричина проблемы. Около 43% всего населения Африки (почти) 600 миллионов человек не имеют доступа к электроэнергии. Поэтому неотложный вопрос для африканского континента – это обеспечение доступа к электроэнергии.
Спрашивается: смогут ли развивающиеся страны обойтись без традиционного ископаемого топлива?
По мнению доктора Роба Чарнока, интересным примером экологического перехода является проект Азиатского банка развития в Юго-Восточной Азии под названием “Механизм энергетического перехода”. Он признает, что страны уже инвестировали значительные средства в инфраструктуру ископаемого топлива, а ожидаемый срок эксплуатации этих активов, угольных электростанций всегда составляет десятилетие. Поэтому Азиатский банк развития через механизм энергетического перехода обеспечивает финансирование поощрений для досрочного вывода этих активов из эксплуатации и замены производства энергии на возобновляемые виды. Ключевым моментом в этом процессе является переквалификация общин, а также переход их членов на новые рабочие места потенциально “зеленые” рабочие места, связанные с сектором возобновляемой энергетики. Итак, речь идет не только об инвестициях в новые энергетические мощности, но и об отказе от ископаемого топлива, углеродсодержащих активах и замене их возобновляемыми источниками энергии.
Также Ивонн Мейнгей-Муриуки объясняет, что углеродный рынок – это, в принципе, возможность для организаций, компаний и стран, стремящихся к нулевому уровню выбросов, наконец достичь их, компенсируя свои выбросы на международном рынке. То есть, они платят за загрязнение. По сути это и есть углеродный рынок. Открывает ли он значительные возможности? Безусловно.
Сжиженный природный газ в глобальной энергетической системе будущего
Одним из энергетических решений, которое все чаще выбирают, является сжиженный природный газ (или СПГ), производимый путем охлаждения газа. Так какую роль (если она вообще есть) играет сжиженный природный газ в глобальной энергетической системе будущего?
“Ключевое здесь признать тот факт, что этот переход не состоится за одну ночь. Вы будете менять целую энергетическую экосистему. Это не только предложение, вы также меняете инфраструктуру, вы меняете модели спроса, а на это нужно время. И я думаю, что в этом переходе природный газ играет немаловажную роль”, – делится размышлениями доктор Маллика Ишваран. Это видно по прогнозам развития событий компании Shell, это видно по прогнозам других компаний, таких как Международное энергетическое агентство. Следует отметить, что в топливной системе природного газа сжиженный (или сжиженный) природный газ логистически является гораздо более гибким источником энергии, поскольку вы, например, как потребитель, не привязаны к трубопроводам, направляющимся из точки X в точку Y. Сжиженный природный газ может отвечать необходимым энергетическим потребностям и быть легко перемещенным туда, где на него спрос, поэтому он обеспечивает более удобный способ поставки газа.
Сам по себе газ может помочь снизить выбросы в переходный период, особенно в таких секторах, как производство электроэнергии, где он потенциально может вытеснить уголь. Газ может способствовать повышению энергетической безопасности новой низкоуглеродистой энергетической системы, дополняя возобновляемые источники энергии и прерывистый характер их генерации. Следовательно, в обоих этих случаях газ – это низкоуглеродистая альтернатива, например, углем. Однако в долгосрочной перспективе важно уменьшить выбросы от самого газа, например путем улавливания и хранения углерода, а также сокращения выбросов метана от добычи, транспортировки и использования природного газа. Конечно же, компания Shell очень активно работает по этому направлению.
Так каково наше энергетическое будущее? Пока некоторые критики предостерегают от чрезмерной надежды на технологические инновации как на средство преодоления разрыва между экономическим ростом и сокращением выбросов углерода, доктор Роб Чарнок считает, что такие критики правы. Если делать слишком большой упор на технологических решениях и не исследовать все другие доступные человечеству варианты, это огромный риск. Сможем ли мы внедрить технологии в мировых масштабах, это еще под вопросом.
“Если вы хотите, чтобы энергетический переход был устойчивым – а это невозможно сделать за один или два года, – нам нужно поддерживать этот уровень усилий в течение следующих почти трех десятилетий. А для этого необходимо иметь предложение, которое обеспечит экономическую выгоду для стран, принимающих на себя такие обязательства “, – замечает доктор Маллика Ишваран. Очевидно, что преодоление последствий изменения климата имеет свои преимущества, однако сейчас мы видим, что все больше стран осознают экономические выгоды и видят возможности в низкоуглеродном секторе благодаря производству новых видов солнечных панелей, ветровых турбин, электролизеров и становятся производственными цехами для низкоуглеродистого оборудования, технологий и товаров. И это может стать основой для экономического роста в странах, создании новых видов рабочих мест, и одновременно для создания лучшей природной среды, в которой граждане смогут преуспеть.
Стратегия “Ускоряя Прогресс ”
В целях устойчивого развития компания Shell ввела стратегию “Ускоряя прогресс”, определяющую ускорение в достижении бизнесом нулевых выбросов. Она призвана создавать ценность для акционеров и клиентов компании, а также общества в целом. Shell поставила цель к 2050 году стать бизнесом с нулевыми выбросами от использования энергии, действуя вместе с нашими клиентами и обществом. Это создает фундамент для достижения более амбициозной цели, сформулированной в Парижском соглашении ООН – ограничить повышение среднемировой температуры до 1,5°С.
В частности, стратегия “Ускоряя Прогресс” фокусируется на совместной деятельности с клиентами и другими сторонами отношений для ускорения перехода на нулевые выбросы, одновременно действуя вместе с обществом. Углеродно-нейтральный мир – это мир, в котором человечество не будет увеличивать общее количество парниковых газов в атмосфере.
О Shell в Украине
Shell Mobility вошла на украинский рынок в 2007 г. и входит в кластер Центральной и Восточной Европы Shell Mobility. В настоящее время в компании работает около 1600 человек. Сеть АЗС Shell насчитывает 131 станцию в 20 областях Украины, из которых функционируют 118. Shell предлагает клиентам высококачественные нефтепродукты, включая горючий Shell V-Power, дизельный горючий и сжиженный углеводородный газ (СУГ), а также широкий ассортимент сопутствующих товаров. Чтобы соответствовать потребностям украинских владельцев электромобилей, количество которых постоянно увеличивается, более 14% сети Shell установлены электрозарядные модули.
Shell – глобальная группа энергетических и нефтехимических компаний, действующая более чем в 70 странах, а общий штат составляет 93 000 работников. Компания Shell, которая имеет более чем ежегодный опыт в производстве топлива, в настоящее время использует самые современные технологии и инновации для обеспечения устойчивого будущего. Компания также инвестирует в развитие энергетики (в том числе низкоуглеродистой, а также в ветровую и солнечную) и новые виды горючего для транспорта (в том числе усовершенствованное биотопливо и водород). (Enkorr)
