Китай меняет свою энергетическую доктрину, выбирая природный газ как основной источник топлива на ближайшие десятилетия. Это открывает большие перспективы для “Газпрома”. Однако эксперты предупреждают – если в течение ближайших пяти лет газовый монополист не начнет прямые трубопроводные поставки топлива в КНР, он рискует навсегда потерять перспективный азиатский рынок.
Китай становится все более зависимым от поставок природного газа из-за рубежа. К такому выводу пришли эксперты, а также официальные власти страны в ходе подготовки к зимнему отопительному сезону. В прошлом году вторая по величине экономика мира импортировала около 40 млрд. куб. м природного газа – 28% от всего потребляемого объема. В планах правительства – наращивание доли импортного газа до 35% к 2015 г.
Ставка на импортный газ – мощный сигнал со стороны китайских властей, решившихся на реализацию реформы энергетики. Исчерпав внешние источники для роста, энергетический сектор экономики КНР нуждается в структурных изменениях.
И хотя нынешнее состояние сектора может обеспечить стабильный экономический рост в ближнесрочной перспективе, однако в долгосрочном плане он вряд ли сможет поддерживать необходимые правительству КНР темпы экономического роста.
Причиной назревших реформ является быстрый рост китайской экономики, уверены эксперты. С конца 1970-х годов правительство КНР всеми силами способствовало развитию тяжелой и легкой промышленности, металлургии, машиностроения, которые должны были помочь развитию сначала прибрежных, а затем и внутренних регионов страны. Энергетический сектор служил исключительно как фундамент для претворения в жизнь региональных проектов, поэтому его развитие носило экстенсивный характер. В результате китайская энергетика накопила огромный груз проблем, которые уже начали негативно сказываться на экономике страны.
Главной проблемой китайской энергетики является использование угля как основного источника топлива для выработки тепла и электроэнергии. На сегодняшний день доля угля в потреблении энергоресурсов составляет свыше 70%. Это обуславливается наличием больших запасов на территории КНР, а также относительной дешевизной его добычи. Однако экономический эффект от использования остается весьма сомнительным. В среднем сжигание 1 т каменного угля равняется только 0,77 т условного топлива, в то время как сжигание 1 тыс. куб. м природного газа равняется 1,3 т условного топлива. Негативное воздействие от сжигание угля на экологию страны и здоровье граждан также отрицательно влияет на экономику страны.
В сентябре Госсовет КНР обнародовал план, согласно которому к 2015 г. доля угля в потреблении энергоресурсов должна быть меньше 65%, а отдельным регионам страны запрещается строить новые ТЭЦ, работающие на угле. Однако эксперты скептически относятся к возможности реализации программы в установленные сроки. “Хотя правительству КНР, может, и удастся снизить долю угля только до 60%, однако для этого понадобится переоборудовать большинство китайских ТЭЦ, что в свою очередь потребует огромных финансовых затрат”, – говорит заместитель директора Института Дальнего Востока РАН Андрей Островский.
Предложенный Госсоветом план предполагает переход на более дешевые и экологически чистые источники энергии, одним из которых является природный газ. По оценкам аналитиков, в этом году потребление газа в Китае составит около 150 млрд. куб. м. Однако самостоятельно добыть такой объем газа китайские нефтегазовые компании не в состоянии. “Сейчас Китай производит около 110 млрд. куб. м газа в год”, – отмечает профессор Островский.
“Раньше этого вполне хватало для того, чтобы полностью удовлетворить внутренний спрос. Однако сейчас спрос на природный газ заметно вырос, особенно в прибрежных районах Китая, поэтому китайские энергетические компании будут вынуждены или увеличивать объем его добычи, или экспортировать газ из-за рубежа”.
Обеспокоены сложившейся ситуацией и китайские нефтегазовые корпорации. В мае этого года председатель совета директоров CNPC Чжоу Цзипинь в ходе ежегодного собрания акционеров заявил, что “свободных ресурсов в этом году мало”. Руководство CNPC, добывающей около 70% всего китайского газа, заявило, что компания планирует добыть в 2013 г. около 107 млрд. куб. м газа, однако это все равно не сможет покрыть весь спрос на топливо в этом году. По оценке компании, дефицит природного газа на китайском рынке составит около 7-10 млрд. куб. м. Однако многие аналитики сомневаются в этой оценке, указывая на то, что нефтяная компания заметно преувеличивает свои возможности. “Если смотреть объективно, то сегодня около 77% потребления Китай удовлетворяет с помощью собственной добычи, – говорит вице-президент ценового агентства Argus Media Вячеслав Мищенко. – 11% потребления удовлетворяется через трубопроводный импорт, и еще 12% удовлетворяется импортными поставками газа через терминалы. Есть также и возможность приобретения газа на спотовом рынке”.
Сегодня Китай импортирует газ через газопроводы, построенные на западе и юго-западе страны, а также через морские терминалы, расположенные на юго-восточном побережье. Развитая трубопроводная система соединяет западные регионы КНР и страны Центральной Азии, для которых долгосрочные контракты на экспорт полезных ископаемых в Китай являются одним из основных способов пополнения бюджета. “Основным экспортером газа в КНР из Центральной Азии на данный момент является Туркменистан, поставляющий около 20 млрд. кубов в год, – отмечает Андрей Островский. – Не отстает и соседний с Россией Казахстан, где китайские инвесторы приобрели большой пакет акций крупной казахской компании KazMunaiGas. Однако пока компания разрабатывает только нефтяные месторождения, поставляя в КНР около 10 млн. т нефти в год”.
Китайские государственные корпорации владеют значительными долями в нефтегазовых компаниях Казахстана. В 2009 г. китайский суверенный фонд China Investment Corporation (CIC) приобрел около 11% всех глобальных депозитарных расписок дочерней структуры KazMunaiGas – KazMunaiGas Exploration Production, торгуемых на рынке; ранее, в 2005 г. посредством своих дочерних структур CNPC купила Petro Kazakhstan – одну из крупнейших энергетических компаний республики, однако по договору с министерством энергетики Казахстана вернула 33% доли компании “КазМунайГазу” в обмен на пакет акций нефтедобывающей компании. По официальным данным торгово-промышленной палаты Казахстана, в 2010 году доля китайских компаний в нефтедобыче составляла 22,5%, однако эксперты считают, что крупные китайские игроки владеют куда более значительным количеством активов, а некоторые из исследователей говорят, что доля китайских компаний на рынке существенно недооценена.
“Не отстают и страны ЮВА. Не так давно было завершено строительство газопровода из Мьянмы, рассчитанного на поставку 10 млрд. кубов в год”, – говорит Островский.
Для российских компаний увеличивающийся дефицит газа в Китае открывает большие перспективы, уверены эксперты. “В перспективе при увеличении спроса на газ со стороны КНР могут быть реализованы два российских проекта “Алтай” и “Сила Сибири”, – отмечает Вячеслав Мищенко.
Согласно планам “Газпрома”, “Сила Сибири” должная стать общей газотранспортной системой для Иркутского и Якутского центров газодобычи и будет транспортировать газ этих центров через Хабаровск до Владивостока. Как отмечают в “Газпроме”, помимо важного регионального значения проект имеет серьезный экспортный потенциал, поэтому в случае необходимости “Сила Сибири” может стать мощной базой для выхода на китайский рынок. Другим проектом “Газпрома” является “Алтай”. Согласно планам компании, “Алтай” должен связать газовые месторождения Западной Сибири и Синьцзян-Уйгурский автономный регион на западе Китая. Планируемая протяженность газопровода около 6700 км, а предварительная стоимость проекта составляет, по различным оценкам, от $4,5-5 млрд. до $10-13,6 млрд. “Сейчас наиболее перспективным остается проект “Сила Сибири”, а вот с реализацией “Алтая” могут возникнуть проблемы из-за большой критики проекта со стороны экологов, геологов, а также местного населения”, – говорит Мищенко.
Однако российскому газовому монополисту стоит поторопиться. Если переговорный процесс затянется, “Газпром” рискует не только упустить возможность выйти на рынок КНР, но и проиграть битву за весь Азиатско-Тихоокеанский регион.
“Если Россия сегодня не поспешит подойти со своим газом на китайский рынок, то может так случиться, что Китай не будет заинтересован в поставках российского газа, – отмечает Островский. – Пока что перспективный для “Газпрома” рынок забрал Туркменистан. Российский газовый монополист так и не подписал ценовое соглашение с китайской стороной, и пока не будет достигнуто консенсуса по этому вопросу, ни одна из сторон не будет принимать никаких дальнейших действий”.
“Три года назад “Газпром” уже отказался подписывать ценовое соглашение с китайской стороной, мотивируя это нежеланием Китая соглашаться на российские условия. Руководство компании полагало, что у КНР не будет выхода и рано или поздно Китай пойдет навстречу. Однако не прошло и года, как был построен газопровод из Туркменистана и Казахстана в Китай и по этому газопроводу пошел туркменский газ. Кстати руководил проектом нынешний премьер Госсовета КНР товарищ Ли Кэцян”, – говорит Островский. (Газета.Ru/Энергетика Украины, СНГ, мира)