Вечером 18 апреля энергоблок №6 Запорожской АЭС был отключен от сети действием автоматики. После устранения замечаний на подстанции “Днепровская” был снова подключен к сети.
В пресс-службе Запорожской АЭС поспешили заверить, что ситуация контролируемая. “В данный момент на Запорожской АЭС в работе находятся 5 энергоблоков. Суммарная мощность генераторов составляет 4400 МВт. Замечаний к работе основного оборудования действующих энергоблоков и персонала нет. Радиационный фон в районе расположения Запорожской АЭС и в санитарно-защитной зоне (территория вокруг АЭС радиусом 2,5 км) – 8-12 микрорентген в час, что соответствует природному радиационному фону”, – сообщили в пресс-службе ЗАЭС.
Случай на Запорожской АЭС можно было бы рассматривать как рядовой, если бы не тот факт, что в 2016 г. аварийность на АЭС возросла в пять раз по сравнению с 2015 г. – за минувший год было проведено 11 внеплановых (то есть аварийных) ремонтов.
В Украине эксплуатируются 15 энергоблоков на четырех атомных электростанциях: 6 блоков – на Запорожской, 4 – на Ровенской, 3 – на Южно-Украинской (Херсонская обл.) и 2 – на Хмельницкой.
Уже в этом году семь энергоблоков будут работать после истечения сроков проектной эксплуатации. Процедура продления срока работы сложная и дорогостоящая. Ориентировочные расходы для одного блока – 5-6 млрд. грн.
Ни у “Энергоатома”, который контролирует атомную энергетику страны, ни у правительства Украины таких денег естественно нет. Это означает, что продлевать эксплуатацию блоков будут формально, что может привести к повышению риска аварии в связи с техническои и моральнои изношенностью оборудования.
Украина действительно в последнее время значительно увеличила нагрузку на свои атомные станции. В условиях острой нехватки антрацитового угля для теплоэлектростанций (ТЭС) возникает желание заместить тепловую генерацию атомной. Доля атомной энергетики в производстве электроэнергии в Украине резко возросла с 47 до 60%, о чем еще в феврале заявлял президент Украины Петр Порошенко.
В тоже время в западной прессе все чаще звучат опасения, что из-за коррупции и непрофессионализма власти в Украине высок риск повторения аварии, подобной взрыву на Чернобыльской АЭС. О том, что ядерная отрасль нашей страны находится в опасном состоянии, в частности недавно обратили внимание в американском издании Washington Times.
Насколько такие прогнозы оправданы, сказать сложно. Но стоит вспомнить, что комплексная (сводная) программа повышения безопасности энергоблоков украинских АЭС (КсППБ) была утверждена правительством 7 декабря 2011 г. В программу включены мероприятия с учетом уроков аварии на японской АЭС Фукусима.
В общей сложности на реализацию КсПБ необходимо около 1,4 млрд. евро. Программа должна была быть выполнена до конца 2017 г. Однако правительство Владимира Гройсмана не особо торопиться в этом вопросе: было принято решение продлить выполнение программы до 2020 г.
Параллельно “Энергоатом” планировал, что в составе расходов в 2017 г. (общая сумма $14,1 млрд.) затраты на повышение безопасности энергоблоков АЭС составят 6,4 млрд. грн. Будут ли инвестированы такие деньги в безопасность АЭС?
С учетом того, что комиссия НКРЭ поставила снизить общую сумму расходов с 14,1 до 5,3 млрд. грн., вряд ли. Следовательно, непосредственно на безопасность в этом году выделены и вовсе копейки.
Ранее на обеспечения безопасности Украина привлекла в общей сложности 600 млн. евро – это кредиты от ЕБРР и Евратома. Насколько эффективно тратятся средства – неизвестно.
Поскольку о безопасности АЭС правительство беспокоится мало, разгрузка мощности реакторов в ночное время в ручном режиме может привести к нештатным ситуациям. Перераспределение энергии ложится на плечи диспетчеров. Как результат, украинские диспетчеры работают в стрессовой ситуации.
По словам источников в Профсоюзе атомщиков, если диспетчеры отвлекутся, то в данном конкретном случае к Чернобылю это конечно не приведет, как опасаются в американской прессе. Но вполне могут выйти из строя трансформаторы на подстанциях и фазовые устройства. Область или несколько областей Украины могут остаться полностью без света – это реально. А если условно Киевская область на несколько часов полностью останется без электроэнергии, то экономические потери будут глобальные. Не исключены и человеческие жертвы.
Между тем, в украинском правительстве не просто эксплуатируют устаревшие реакторы и увеличивает на них нагрузку, но и проводит ряд экспериментов. В частности, Украина пытается заменить российское ядерное топливо на топливо американской компании Westinghouse Electric.
Американское экспериментальное топливо, которое дороже российского на 30%, уже используется на пяти реакторах двух АЭС – Южно-Украинской и Запорожской. Хотя, согласно нормам, для того, чтобы работать на нем, нужно строить новые атомные котлы, адаптированные к урановым сборкам США. Поскольку этого дорого и неэффективно, сейчас в реакторы одновременно с американским загружается и российское топливо. Это делается с той целью, чтобы реакторы полностью не “заглохли”.
Опыты уже приводили к техническим проблемам и аварийным ситуациям. Так, от высокой температуры в реакторе тепловыделяющие сборки испытывали деформации и системы управления защитой “заедали”. Например, в Чехии на АЭС Темелин с 2006 г. полностью отказались от американского топлива и стали использовать российские ТВЭЛы, так как реакторы приходилось постоянно останавливать из-за течи американского топлива и менять испорченные кассеты. Потому что чехи понимают: деформация кассет содержит угрозу ядерной аварии. Украинскую же власть это, похоже, не беспокоит.
А тем временем возникает не менее серьезная проблема – хранение переработанного на украинских АЭС ядерного топлива. Сейчас украинские отходы хранятся в России (Красноярский горно-химический комбинат). “Росатом”, куда входит ТВЭЛ, выполняет весь комплекс услуг для украинских станций по вывозу отработавшего ядерного топлива. Ежегодно такие услуги стоят $150-200 млн.
Но со следующего года Украина больше не сможет вывозить ядерные отходы в РФ. Согласно Объединенной конвенции по безопасности обращения с отработавшим топливом от 1997 г., все ядерные отходы должны храниться в той стране, где их использовали. Украина ратифицировала документ в 2000 г.
Все это время существовал договор – с Российской Федерацией, которая соглашалась принимать отходы украинских АЭС. Согласно пункту контракта, это будет происходить до 2018 г. Теоретически россияне могли бы пролонгировать документ. Но с учетом лоббирования Украиной американского топлива Westinghouse, это вряд ли произойдет.
Теперь Украина не просто не сможет отправлять в Россию отходы, но и вынуждена будет забрать все те продукты переработки, которое вывозились в РФ за почти два десятилетия. Соответственно, украинские власти вынуждены в срочном порядке строить хранилище в Чернобыле.
Контракт по строительству централизованного хранилища для отработавшего ядерного топлива кстати выиграла американская компания Holtec International (подрядчик), у которой нет опыта по сооружению подобных объектов. Кроме того, технология Holtec не используется ни в Европе, ни в США.
Для строительства хранилища Украина привлекла в США целевой кредит в $300 млн. Также было выделено два земельных участка общей площадью 45,2 га в Чернобыльской зоне отчуждения.
Хранить отработанное топливо будут на поверхности земли (“сухая” технология хранения), на расстоянии 70 км от Киева, вблизи реки Днепр, который обеспечивает водой половину страны.
Если правительство не займется всерьез проблемами украинской атомной энергетики, увеличение нагрузки на украинские АЭС, эксперименты с топливом, отходами и мощностью; отсутствие финансирования и истечение сроков эксплуатации блоков – все это может привести к непредсказуемым последствиям, ЧП и авариям, которые ставят под угрозу жизнь и здоровье не только украинцев, но и жителей Европы. (Владимир Никитин, МинПром/Энергетика Украины и мира)